Две Стороны

1. Новый дом

Жизнь в поселке всегда идёт своим особым, медленным чередом, и не важно, где он : недалеко за городом ли, в сотне километров без единой остановки, или вовсе является частью города, с незапамятных времён сросшись с ним.

Сентябрьский район, являющийся на самом деле поселком, находился очень близко к городу, тем не менее его частью толком не являлся. Город был...быстрым, шумным, быстро развивающимся. Здесь же время замедлило свой ход в разы, да и дух тоже...не тот.

Почти деревня. Всего три пятиэтажных здания (самые новые, кстати!), одиннадцать двухэтажных, с двумя подъездами и шестнадцатью квартирками, свободным выходом на крышу и очень толстыми стенами. Остальные строения представляли собой двухэтажную школу, аптеку-больницу, небольшой центр с семью различными магазинчиками, детский садик и заброшенный еще со времен Советского Союза огромный дворец культуры.

И куча гаражей, старых детский площадок. Время здесь остановилось в 2007, а может и ещё раньше.

С одной стороны начинается лесополоса. С другой, через дорогу буквально, скопище маленьких деревенских домиков, частный сектор.

Тихое место со своей молодежью, которые не мечтают о деньгах и славе, огромной армией расположившихся кошек, занимающих каждый свободный метр. Каждый знает друг друга в лицо.

Все относятся с подозрением к незнакомцам.

И все же здесь ловит сеть, да и интернет можно провести хороший. Алекс молча благодарил одну из своих стареньких бабулек, которая завещала именно ему эту квартиру, несмотря на то, что они не виделись лет десять.

А может и больше. С памятью у него всегда было плохо.

Он стоял на пороге, отставив чемоданы к стене. В квартире очень сильно пахло пылью, однако уже виднелось три комнаты, раздельный санузел и кухня, плюс куча ящиков сверху. Явно старая квартира, со своей специфической атмосферой.

Парень прошёл вперёд, заглянул за закрытые двери: детская, со все ещё стоящей кроваткой и шкафом с игрушками; спальня родителей, с огромной кроватью и выходом на балкон; гостиная с допотопным пухлым телевизором и огромным диваном.

Было жутковато, но все же парень отогнал от себя эти ненужные ощущения и размял шею, затягивая хвост туже. Район можно посмотреть и позже, а вот уборка не терпит отлагательств. Вот чего парень не терпел, так это грязь и скопища пыли, оккупировавшие все свободные горизонтальные поверхности.

И до самого вечера Ворон убирался: открыл нараспашку все окна, закинул в допотопную машинку ( спустя час разобравшись что к чему в ней) занавески, шторы и пледы с одеялами, перетащил всю ненужную мебель в бывшую детскую , устроив в ней большую кладовку, передвинул диван, разобрал ящики, шкафы.

В одной из многочисленных коробочек даже нашлись ключи от гаража. Интересно, конечно, где он.

В общем, здесь ни убиралась ни бабуля, ни кто-либо ещё очень долгое время. Это было чертовски печально.

Уже отваливающаяся к ночи спина с ним была солидарна. Как бы снова проблемы с позвоночником не вылезли. Это было бы совсем... весело.

Ещё неделя ушла на то, чтобы сделать максимально быстрый ремонт: покрасить стены, побелить потолок, постелить поверх деревянных полов старые, найденные на балконе и поеденные молью, ковры, сменить обивку дивана и кафель на кухне. Смотря на уменьшающееся на счёту количество денег, хотелось впасть в уныние , однако было принято тяжёлое решение купить новые светильники в комнаты, шкаф ( старый почему-то откровенно пугал своими скрипами), а также большой компьютерный стол и диван вместо кровати.

Сбережения на чёрный день себя исчерпали, залезли в сбережения на апокалипсис, поэтому Ворон чувствовал себя как никогда бедным. Все его деньги, которые он успел накопить за свою недолгую жизнь, ушли в эту квартиру, и парень очень сильно надеялся, но это все не просто так. Он теперь полностью самостоятельный.

Это вдохновляло, как никогда раньше.

Следующие две недели он питался одним ролтоном, кофе, чаем и конфетами, изредка перебиваясь на нормальные супы, выполняя все подряд заказы : деньги были нужны ещё на несколько вещей, выйти посмотреть, что тут есть толкового сил не было, и он целыми днями лежал на ворсистом ковре в родительской комнате, которую присвоил себе, с занавешенными окнами, выполняя один маленький заказ за другим.

Нужно было-таки провести интернет, однако флешка с безлимитной мобильной сетью спасала.

Пару раз к нему приходили покупатели на все то барахло, которое он выставил в сеть. По итогам он избавился от телевизора, детской кроватки и шкафов.

Все ещё он считал скупщиков этого барахла ("антиквариата") чокнутыми, но деньги лишними не бывают никогда.

В "кладовой" все ещё оставалась родительская кровать, шкаф с игрушками и три тумбы, однако эта комната была закрыта им на замок, потому что в ней все еще что-то его пугало. Словно там было...что-то.

Ничего с собой поделать он не мог, позже подперев дверь еще и холодильником.