Освободи меня

Пролог

Она прижала ладонь к горящей щеке, будто пыталась приглушить боль, но это только усиливало жжение. Её взгляд был прикован к полу, где серый ковер был усыпан разбросанными бумагами. Она не понимала, что натворила. Ей казалось, что отчет был подготовлен безупречно, а все задачи выполнены точно в срок. Но теперь она ломала голову, пытаясь угадать причину этой пощечины.

Зная мистера Уилсона, она предполагала, что никакой причины и не было. Возможно, он просто был не в духе.

Щека продолжала пылать, оставляя на ее бледной коже уродливый, ярко-красный след. Эрин лучше других знала, на что способны его большие, грубые руки. Можно сказать, ей даже повезло: удар пришелся открытой ладонью.

— Сколько раз я должен повторять?! — взревел он, подойдя вплотную. Его голос оглушал, а лицо оказалось так близко, что она почувствовала запах дорогого виски. — Через двадцать минут после каждой встречи я должен получать записи! Ты хоть это способна запомнить?

Эрин опустила голову. Она была уверена, что прошло меньше двадцати минут. Но Уилсон с остервенением тыкал в ее лицо циферблатом своих дорогущих часов, словно они были непреложным доказательством ее ошибки.

— Простите, сэр, — произнесла она, стараясь держать голос ровным. — Я уже отправила записи по электронной почте вместе с отчетом. У меня с собой бумажные копии.

Она чувствовала, как ненависть и страх смешиваются в ее душе. Ей не нравилось быть настолько покорной, настолько загнанной. Но многолетняя практика сделала свое дело. Бояться Джеремайю Уилсона было не просто привычкой, а инстинктом, вбитым в нее с детства.

— Забери это дерьмо и убирайся с моих глаз! — прошипел он, плюхнувшись в массивное кожаное кресло. Его тон капал презрением, словно каждое слово вызывало у него физическую боль.

— Да, сэр, — ответила Эрин, подавляя дрожь в голосе. Она торопливо принялась собирать бумаги, аккуратно складывая их на столе из дуба.

Она не осмеливалась даже поднять взгляд, понимая, что за малейшую ошибку в её сторону может полететь что угодно — от ручки до степлера. Уилсон никогда не церемонился с теми, кто был под ним. А для Эрин он был чем-то большим, чем просто босс.

Джеремайя Уилсон, генеральный директор "Уилсон Интернэшнл"...и дядя Эрин. Эта компания принадлежала семье на протяжении многих поколений и передавалась по наследству следующему поколению Уилсонов. Джеремайя – дядя Эрин. Восьмилетней девочкой Эрин осталась сиротой после страшного пожара, унесшего жизни ее родителей. Уилсон и его жена удочерили ее. Но их мотивация была далека от альтруизма.

Для прессы и высшего общества они создавали идеальный образ заботливой пары. Обнимали девочку с медно-рыжими волосами, улыбались на камеру, демонстрировали "любовь" к ней. Но за закрытыми дверями обращались с Эрин хуже, чем с прислугой. Она не была ни дочерью, ни племянницей, а лишь удобным инструментом для поддержания репутации. Бремя, которое их угнетало.