Неверный поступок

7

.Чимин сидел за столиком с книгой в руках, в больших круглых очках и махровом белом
халате, который окутывал его тело после вечернего душа. За окном давно уже стемнело,
но омега, вместо того, чтобы идти спать, так увлекся, что не заметил чужие руки на своей
талии. Он вздрогнул, когда почувствовал холодное прикосновение сквозь одежду и
напрягся, когда чужое дыхание опалило ухо. Чим знал, кто за ним, и ему бы посмеяться и
отбросить руки альфы, да только так приятно парню давно уже не было. Если бы это
было возможно, Чимин никогда бы не отстранялся от своего альфы, который манил к
себе все больше и больше.
Но Чонгук отстранился первый, убрал руки и заглянул через плечо, глядя на то, что
делает Пак.
— Ого, не знал, что ты читаешь, — выдал альфа и присмотрелся. — Что за автор?
— Дэниель Киз «Цветы для Элджернона», — ответил омега и глубоко вдохнул сильный
запах. От Чона все же пахло не только хвоей, но и улицей, свежим воздухом и свободой,
что заставило парня улыбнуться.
— Интересно?
— Вполне. Как на занятиях?
— Скучно. — Пожал плечами Чонгук.
Чонгук отошел от него и по привычке начал раздеваться, расстегивая рубашку на
идеальном теле и напевая себе под нос какую-то популярную песню. Альфа часто так
делал, поэтому его это ни чуточку не напрягало, как и Чимина раньше. Только сейчас все
изменилось. Пак невольно отрывается от чтения и скользит взором по голой груди парня,
по плоскому животу и кубикам, что хорошо виднеются. Он разглядывает брата, а когда
тот обращает на него внимания, отводит быстро взгляд и утыкается в книгу. Чон
продолжает раздеваться, чем возбуждает омегу еще сильнее.
Телефон Чонгука звонит, и он быстро находит его в кармане, отвечает и улыбается. По
интонации в голове Пак понимает, что говорит он с папой, но совершенно не понимает,
как альфа может делать два дела одновременно: говорить и стягивать с себя одежду. В
итоге Чимин не выдерживает и встает, бредет на кухню, где наливает себе теплого
молока и выпивает залпом, понимая уже, какую ошибку совершил, разрешив брату
переехать к нему.
Несколько недель назад, после неприятного случая с пьяным альфой, Чонгуку чуть
башню не снесло, поэтому Чон настоял, чтобы жить у омеги. Чимин тогда согласился, тем
более по дому тоже помощь нужна была, да и с Чонгуком было спокойнее и не так скучно.
Но Чимин не учел, что, как бы он не относился к брату, он видел в нем не родственника,
даже не друга, а альфу, желанного альфу и отца своего ребенка.
На следующий день, после совместного похода в магазин, они лежали на диване вечером
и смотрели комедийное шоу по телевизору, Чонгук подсунул Чимину яблоки, а сам достал
снеки и начал сам кушать их одну за другой, не обращая на омегу внимания. Пак
нахмурился и потянул руку к чипсам, но Чон поймал его руку и легонько сжал, не
причиняя боли.
— Эй, вообще-то на мои деньги куплено, поэтому делись. — Нахмурился Пак.
— Ты в положении, хен, — усмехнулся Чонгук и назло взял еще одну чипсинку в рот.
— Интересно, кто меня в такое положение поставил, — сказал Чимин, не подумав, на что
Чонгук удивленно выпучил глаза.
— Но это действительно вредно, Чимина~.
— Ой, не учи меня, а.
Чонгук протянул ему упаковку, но Пак отмахнулся и не взял ни одной, откусил свое
яблоко, уставившись в экран. Альфа шокировано убрал чипсы и подполз ближе к парню.
— Не понял сейчас, — выдал он и прищурился.
— Я вспомнил, что меня тошнит от такой еды, — произнес парень и скорчился наигранно,
потому что на самом деле его не так сильно подташнивало, чтобы бежать в туалет. Зато
Чон напрягся и выпучил глаза, что рассмешило Чимина, отчего тот потрепал брата по
голове. — Дурашка, не тошнит меня сейчас.
— Смотри у меня. — Нахмурился Чонгук и посмотрел в телевизор.
— Смотрю. — Заулыбался Пак. — Вообще, я старше тебя, я съел больше тарелок рамена,
имей уважение.
— А то что? — Резко обернулся альфа и усмехнулся. — Воспитывать будешь? Я здесь не
для этого.
— И тебя тоже воспитаем. — Подмигнул Чимин. — Надо же мне на ком-то
тренироваться.
Чонгук смотрел на него сначала удивленно, а потом рассмеялся в голос и так искренне и
смешно одновременно, что Паку тоже стало весело и он, не сдерживаясь, засмеялся.
Чонгук оперся на него и подвинулся еще ближе, а омега уложил свою голову на его
плечо, уютненько устраиваясь на сильном теле. Чонгук еще какое-то время похихикал, а
когда успокоился, то расслабился так же, как и Пак.
— Вместе воспитаем, все же у ребенка должен быть отец, — тихо сказал альфа.
— Должен, но в нашем случае это не выглядит нормально.
— Что такое «нормально»? — сказал Чонгук, и Чимин заметил в его голосе нотки
раздражения. — Оно вообще не имеет понятия. Я считаю, что каждый живет, как хочет.
— Да, но есть нормы морали. — Пожал плечами парень.
— Ты намекаешь, чтобы я отказался от ребенка? Пф, нет. Я своего ребенка не брошу.
Пак закатил глаза и решил ничего не отвечать. Хоть и в глазах Чимы Гукки не казался
уже маленьким, но на словах было именно так. Пак все понимал: будет тяжело и не
только ему, но и брату, который думает, что все так просто. Не бывает так. Если узнают
друзья — отвернутся, родители — возненавидят. Все общество пойдет против них, будет
обижать их малыша и постараются изгнать их подальше. Потому что это
противоестественно. Как жалко, что некоторым лучше надеть розовые очки и смотреть
на мир с позитивом, чем принять жестокую реальность.
Омега спорить не собирается на этот счет, поэтому старается откинуть ненужные мысли,
расслабляется и решает на время забыть обо всем.
***
— Вы пришли одни или с альфой? — спрашивает врач на УЗИ, когда Чимин уже лег на
кушетку и приподнял кофту, показывая небольшой живот, который уже выдавал, что в
омеге живет жизнь.
Чимин сжал губы в одну полоску, понимая, что за дверью его ждал Чонгук. Брат хотел
войти, но Пак запретил, ибо не хотел, чтобы думали не так про них окружающие. Да и
Чон, возможно, был бы не сильно рад находиться рядом с ним. Поэтому Чима улыбнулся
и хотел уже соврать, как дверь приоткрылась, и к ним заглянул Чонгук, которого не
особо-то и волновало мнение омеги. Чимин тяжело выдохнул, а молодой бета улыбнулся
ему.
— Отец ребеночка? — спросил он Чимина.
— Нет… Он мой брат, — выдал неуверенно Пак, стараясь больше не смотреть на
Чонгука, дабы не чувствовать за собой какой-то мнимой вины.
— О, вот как, проходите все равно.
— Извините, — начал Чонгук и даже поклонился ради приличия, но врач отмахнулся и
указал на стульчик рядом с собой.
— Ничего страшного. Это очень даже хорошо.
Чонгук медленно прошел и присел около них, бросил заинтересованный взор на Чимина и
уставился в экран. Омега засмущался и закусил губу, вздрагивая, когда на голую кожу
нанесли гель, а затем и небольшой прибор, который легко надавливал на внутренности.
— Так-с, размер матки увеличился, но это нормально для вашего срока, — сказал бета и
увлеченно смотрел в экран. — Толщина воротникового пространства тоже в норме. А вот
и ребеночек.
— Где? — вмешался Чонгук и ближе пододвинулся к доктору, всматриваясь пристально,
глядя на экран с выпученными глазами. Пак от этого удивился не меньше, почувствовав
некую радость от действия альфы.
— Вот же он. — Бета показал на маленькое пятнышко.
— Такой кроха. — Чон улыбнулся.
— Пока что так, Чимин, ты должен заботиться о нем.
— Ага, — сказал тихо омега и дернулся, желая посмотреть тоже, что ему и удалось
одним глазком.
— Вот головка. — Указывает врач и водит по экрану, — А вот и конечности.
Сердцебиение в норме, есть мочевой и желчный пузырь. Патологий я не вижу. У вас
будет прекрасный малыш.
Врач улыбался и говорил это, конечно, одному Чимину, но омега все равно напрягся и
посмотрел на своего альфу, который счастливо глядел в экран, запоминая все
мельчайшие детали. Чон словно дернулся, когда Пак выдохнул громко, повернулся к
Чимину и протянул ему свою руку, взяв маленькую ладонь омеги в свою — большую и
теплую, сжал слабо, будто поддерживал. Чимин смутился еще сильнее и сам первый
прервал приятные прикосновения.
Когда УЗИ закончилось, то врач выписал рекомендации, затем парочка вышла из
кабинета. Чимин держался слабенько, но маленький снимок в руках придавал ему сил.
Малыш, действительно, был еще крохой, но уже любимым и самым родным для парня,
поэтому Пак не мог сдержать слез, улыбаясь и глядя на свое маленькое солнышко.
Теперь Чимин ни за что не хотел делать аборт, не хотел лишать своего ребенка жизни,
даже если он от брата. Хотел подержать его на ручках, покачать, спеть колыбельную.
Омега хотел все, так же как и то, чтобы Чонгук тоже находился рядом.
Сам Чимин еще не понимал, как счастлив был брат. Чонгук, как только увидел своего
ребенка, сразу оживился. Он теперь от Чимина ни на шаг не отойдет, смотреть будет,
следить, чтобы с ним и с малышом все хорошо было. А еще Чон впервые не жалел о
содеянном. Он готов был на руках Чимина таскать, руки его целовать и выпирающий
животик. Но публика этого сделать не позволяла. Альфа повез брата обратно, желая не
смотреть на снимок, ибо тот заставлял его умиляться и думать о совершенно странных
вещах.
Они заходят в квартиру, и Чонгук не сдерживается, прижимает к себе брата и обнимает
крепко-крепко, словно от этого зависит его жизнь. Чимин хочет сначала отстраниться, но
затем вдыхает приятный запах, успокаивается, пока Чонгук шепчет:
— Спасибо, хен. Спасибо.
***
— Чимина~, пойдем прогуляемся, — уговаривает парня Чонгук и тянет за руку игриво.
— Я же сказал, что не хочу, — выдает омега и старается высвободиться от приставаний
Чона.
Весь вечер брат уговаривал парня сходить прогуляться перед сном, но Пак ни в какую не
шел, ибо «уже поздно, я устал». Конечно же, Чона это не останавливало, а наоборот
раззадоривало, вовлекая их обоих еще в более запутанную и странную игру. Чимин
правда не хотел никуда идти, но не потому что устал. Настроение упало вниз, когда он
вспомнил случайно о Тэхене, который звонил Чонгуку чуть ли не каждый день. Только
вот брат предпочитал игнорировать, что Чимин не мог понять. Но Пак не спрашивал, не
желая вмешиваться в их отношения. Только Бог знал, как ему было тяжело сдерживать
эмоции и не сломаться рядом с братом, которые так и рвались наружу рядом с альфой, и
как тяжело с каждым днем ощущать рядом Чона.
— Иди сходи в магазин без меня, — немного раздраженно поставил вердикт омега.
— Без тебя — никуда. — Чонгук снова тянет на себя, и Чимин не выдерживает, встает и
откидывается снова назад. Чон улыбается коварно. — Доиграешься же.
— Ты опять. — Закатил глаза парень. — Я тут в положении, мне и командовать.
— Это не отменяет твоих уполномочий слушать альф, а точнее меня. Я говорю, значит, я
прав.
— Хах, с чего это? — прищурился Чимин.
— Омеги в положении такие глупенькие, — проговорил Чонгук и засмеялся, за что чуть
не получил от Пака пинок под зад.
Чимин промахнулся и, не желая мириться со своим положением в глазах Чонгука, что
было явно сказано в шутку, он кинулся на брата. Тот, естественно, не остался в стороне,
мигом отреагировал и поймал Чимина, толкая его на диван. Омега снова начал
подниматься, но Чон наклонился и прижал его к месту, перекрывая путь к отступлению.
Чимин оскалился и начал дергаться, что рассмешило Гукка и он перехватил ручки парня
над его головой.
— Отпусти меня, придурок, сейчас ты мне за все ответишь, мелкий, — говорил Чимин.
— А ну быстро отпустил!
— Не отпущу. Пока не успокоишься, — выдал Чонгук и усмехнулся. — Ты похож на
хомячка.
— Что?! — выпучил глаза омега. — Хочешь сказать, что я толстый?!
— И миленький. Рисовая булочка. — Чон засмеялся.
— Тебе конец, Чон Чонгук.
Чимин дернулся еще сильнее, отчего Чонгук подвинулся ближе к его лицу. Их разделяло
всего ничего. Но этого хватило, чтобы они чуть ли не начали дышать друг другом. Пак
потихоньку успокаивался и не знал, что сказать, вдыхая запах сильного
разбушевавшегося альфы, что подмял его под себя. Пак смотрел в черные омуты перед
собой и понимал, что тонет. Тело вдруг стало очень чувствительным, что будоражило и
возбуждало одновременно.
Чон усмехнулся, переводя медленно свой взор с глаз на пухлые губы брата, что тот
невольно облизывал, еще не понимая, к чему может привести это. Младший двинул
бедрами, заставляя Чимина простонать и сразу замолкнуть, почувствовав руки на своем
животе. Альфа осторожно приподнял футболку, оголяя часть тела парня, заставляя
Чиму смущаться и испытывать еще большее возбуждение.
— Гукки~, — простонал омега и сразу проглотил свой стон, когда Чонгук наклонился и
нежно поцеловал пупок.
Для Чимина это настолько необычно и приятно, что он не знал, что думать и как
воспринимать это разумно. Возможно, стоило бы возмутиться, прогнать брата и
запретить такое делать с ним, но вместо этого он непроизвольно разводит ноги,
подпуская Чона еще ближе к себе, закусывает губу, подавляет стоны удовольствия и
прикрывает блаженно глаза, почувствовав губы везде на животе. Чонгук целовал
животик и шептал приятные слова, трогал талию брата, водил руками.
Паку было настолько хорошо, что он протянул руки к волосам Чонгука, зарылся в них
пальчиками и простонал. Альфа оторвался от своего дела, посмотрел с интересом и
возбуждением на потрепанного парня и не сдержался, целуя омегу и прижимая к себе
ближе. Чимин закрыл глаза, сразу отвечая и разводя ноги еще больше, ухватился за
сильные плечи и руки брата.
Это большой грех, который не стоит совершать снова. Это противоестественно, и оба
точно это знают. Но оба идут на такое опять и опять. Если бы в них было хоть каплю
разума, их можно было бы остановить. Но разум плыл по течению далеко и надолго. У
Чимина перед глазами звезды от разных поцелуев любимого альфы, который перешел
уже к шее, оставляя алые следы за собой в виде засосов. У Чонгука — дымка похоти и
возбуждения, отчего кажется, что никого, кроме этого омеги под собой, он больше
никогда не захочет.
Он стягивает шорты брата и рычит утробно, когда омега стонет громче и открывает свою
тонкую шею под поцелуи. Неожиданный звонок приводит обоих в разум. Чимин дышит
часто и смотрит на шокированного альфу, что отодвигается от него, хватается за голову
и потом уходит быстро. Через несколько секунд Пак слышит дверной хлопок, сжимает
губы в тонкую линию и встает с дивана, наскоро натягивая шорты на себя. Он подходит
тихо к дребезжащему от звука телефону, смотрит на дисплей и грубо сжимает телефон,
откидывая его подальше от себя.
Через пять минут в квартире кроме всхлипов омеги не слышно ничего, даже звонка от
Тэхена, что пытался дозвониться до своего парня.