Перчатки

1

Веки наливаются свинцом, тяжелеют, холод сковывает тело, неприятный ком подкатывает к горлу, и Зонтик не знает, что делать: попытаться сдержать слёзы или всё-таки дать волю эмоциям.

И если желание поплакать является второстепенным фактором, то самое главное отпечаталось за минуты, проведённые тут, на подкорке — засыпать нельзя, ни в коем случае. Неизвестно, чем это закончится при потере сознания.

Асфальт неприятно холодит тело, лишённое тёплой куртки, раны неприятно саднят. Боль возникает при малейшем движении, но Зонтик находит в себе силы приподняться, сесть, осмотреть повреждения.

Совсем недавно некоторые из клонов стали на время уезжать, и на постоянной основе осталось лишь четыре человека — Куромаку, который и то ушёл к Создателю для решения какого-то вопроса, но обещавший скоро вернуться; Габриэль, Зонтик и Вару. Издевательства последнего вышли на новый уровень, и голубоглазый мог только догадываться, что произойдёт в следующий раз.

Например, позавчера Вару случайно пролил на Зонтика кипяток, и тот обжёг половину правой руки, и, к счастью, повреждения не затронули остальное тело. Только в больницу поехать пришлось.

А сегодня на руках парня красуются многочисленные порезы на тыльных сторонах и ладонях, синяки украшают рёбра. Упал он посреди какого-то переулка и ударился головой, к слову, сам, ибо не выдержал собственного психологического давления. До сих пор встать до конца не может, но тут уже из-за боли.

Вот что самое пугающее — на защиту сейчас никто встать не может. Зонтик отсчитывает дни, молится, чтобы кто-то приехал раньше срока. Ребята не позволят Вару вытворить подобное снова. Не позволят же, да?..

А сделать ничего сам Зонтик не в силах — только прячется за рукавами тёплого свитера, скрывая слёзы. Управы на Вару найти не может даже Создатель (но он не особо и пытается), чего уж говорить там про трефового валета, который спорит с самим собой... Но голубоглазый пытается побороть вечную меланхолию, страх и синдром жертвы! Правда, пререкания не приводят ни к чему хорошему, а выводы остаются прежними, но разобрать это поможет только время.

Критично осматривая алую кровь, сочившуюся из ран, Зонтик болезненно стонет, шипит, поднимается на ноги, опирается на бетонную стену. Он вытирает руки свитером, безвозвратно испорченным, тянется за телефоном, чудом уцелевшим, вызывает такси. Домой добирается с божьей помощью, до аптечки практически ползёт. Перед сном старается похоронить один из многочисленных дней в прошлом, но видит кошмары.