home rotation(или когда все пошло через задницу)

Вторая

-Хён, ты идиот... Зачем ты так много выпил. Мне ещё тебя до дома тащить.

Бурчит над ухом старшего Чонгук, пока Мин пьяненько обнимает того. Летняя трава после жаркого дня все ещё не остыла - им обоим на руку. Полюбившееся место в парке, к которому дорогу выучил каждый ещё года три назад. Когда им было по тринадцать, а Чонгук узнал в своём новом однокласснике того самого ребёнка.

Семилетнего ребёнка, что сидел вдалеке от остальных и смотрел в пол. Отстраненного от прочей суеты, погруженный в себя в столь ранний возраст. Изредка он проводит тыльной стороной ладони по щекам и рвано вздыхает.

-Привет, почему ты один?

Краткий вопрос и Чон садится рядом. Взгляд детских оденьих глаз, он кладёт руку на чужое плечо и наклоняет голову. Любопытства у Гука не отнимать, хотя, это скорее желание позаботится.

Глаза, что ещё не видели боли. Что заполнены беспечностью и детским азартом. Что все ещё верят в добро и искренне надеятся на волшебство в этом испорченном мире. Зрачки, которые с радостью встречают своих родителей, которые обнимают того и кратко целуют в макушку. Того, кого потом поведут за руку в сторону парка и купят мороженку. Потом уставшими придут домой с ним, умоют и положат спать. Включат ночник и поцелуют в лоб, поправят одеяло и потушат свет. Пожелают спокойной ночи и скроются за дверью. А с утреца разбудят, соберут в школу, отвезут и уедут на работу.

Но у Юнги глаза другие.

Пустые, потерянные. Что видели боль, чувствовали её. Он с малых лет не имеет рядом с собой тепла и заботы. Что должен сейчас сидеть один, ибо получил от мамы и был этим "наказан" за незначим вещь - капризничал. А ребёнок просто хотел получить чуток внимания, ничего более. Жизнь наполнена только серыми красками, оттенками бетона, точно такого же цвета, в каком районе живёт. Не то, что у Чонгука.

-Чего тебе? - Юнги резко к нему голову поворачивает. Откинув тёмные прядки назад, он оголяет покрасневшее лицо. Влажные дорожки на лице обжигают кожу слегка пухлых щёк. Вытерев вновь рукавом нос, он отворачивается. Поведя плечом, Мин скидывает тем самым чужую руку. - Поиздеваться пришёл, м?

Чонгук подсаживается ближе и обнимает. Обнимает и хочет подарить тепло, чтобы тот перестал сидеть в таком подавленном состоянии. Чонгуку невыносимо видеть чьи-то слезы. Неважно кому принадлежат слёзы — ему будет больно.