Потому что я люблю тебя

       Ночь. Пустая детская площадка. Две качели, одна из них пустая, раскачивается от каждого дуновения ветра, поскрипывая цепями. Юкине сидел на второй качели, опустив голову на руки. Сегодня он гулял с Хиери и должен уже вернуться в храм с Кофуку и Дайкоку, а также к Ято… Ято…
      Неожиданно в голове блондина вспомнилась сцена, где бог говорил, что ему на самом деле кто-то нравится и этот кто-то совершенно уникальный. Но кто это? Хиери? Бишамон? Юкине в целом до того момента сомневался, знакомо ли это светлое «человеческое» чувство такому, как Ято. Однако теперь его эта мысль постоянно тревожит. А впрочем, какая разница…
      Но из-за этого он сбежал и решил пока не возвращаться домой, а по пути разбил одну-две витрины, как раньше, до того, когда он разъяснил для себя собственные чувства. Ято, наверняка, будет в бешенстве. В памяти вспыли моменты прошлого.
      «Это моя вина!» — крикнул Юкине.
      «На это нет времени. Давай расколем несколько черепов» — на что ответил ему Ято, совершенно спокойным тоном. Он и не думал тогда его ругать. Может, и в этот раз пронесет?
      — О чем задумался? — Ято подошёл сзади, от чего юноша немного вздрогнул. Это было как минимум неожиданно, к тому же он не хотел этой встречи — явно не здесь и сейчас. Юкине немного поерзал на сидушке качели, но так и не удостоил Ято взглядом. Но это не помогло и бог все равно почувствовал легкий трепет, исходивший от своего священного орудия, однако промолчал. Он, молча, сел на соседнюю качелю.
      — И чего тебе? — спросил злостно Юкине. Он не хотел грубить, так само вышло.
      Ято бросил серьезный взгляд на Юкине, который выглядел крайне подавленным. Он уже видел его таким или, скорее, чувствовал его нынешнее состояние раньше и мог предположить, что именно с ним происходит в данную минуту.
      — Ты — моё оружие, ты как безвольное животное, что должно следовать за свои хозяином, без права на своë мнение… по крайне мере, некоторое время назад, именно так я и считал. — Бог неожиданно замолчал, в чем-то засомневавшись, но тут же продолжил, — я больше не тот, кем был раньше. Юкине, ты тот человек, которого я знаю и «читаю» от и до. И всё же мое сердце теряется в сомнениях.
      Юкине промолчал в ответ, тогда бог решил сказать последнее и встал с качель:
      — Просто знай, что ты можешь положиться на меня. Я бы и сам мог начать эту тему…но думаю, что ты первый должен заговорить со мной на счет этого. Я принимаю тебя, так что и ты прими меня.
      В глазах Юкине помутнело, а сердце забилось так сильно, что в голову отдавало импульсом. Он заметил, что его бог собирается уйти. Этот взгляд! Эти голубые глаза! Нет, он не может…не сейчас.
      Блондин резко поднялся с качель и, грубо повернув Ято к себе, держа его за воротник спортивки, прижал к себе, заставив немного нагнуть голову.
      Их губы с жаром соприкоснулись. Все внутри Юкине начало переворачиваться и он не мог понять, нравится ли ему это. Однако ничего уже не исправить.
      Отодвинувшись от Ято, его щеки покрыл сильный румянец, а на лице бога красовалось лишь истинное удивление. Нормально ли, что он, божественное оружие, способен что-то чувствовать после смерти? И что сейчас чувствует Ято? Он будет злиться? Будет его избегать? Отругает?
      Сорвавшись с места, переполненный разными чувствами, Юкине направился прочь с того места, оставив Ято наедине с собой.
      Перед голубыми глазами начали всплывать воспоминания, но не его, а шинки. Тот парень из воспоминаний, которого любил Юкине при жизни…он…он чем-то напоминал внешне самого Ято. Блондин чувствовал при встрече с тем юношей тоже самое, что чувствовал и прямо сейчас. Когда-то это должно было произойти, когда-то он бы все равно заметил схожесть, когда-то…сейчас.
      — Хиро… — прошептал бог сам себе, вспомнил имя возлюбленного Юкине. — Я стал его заменой? — он попятился назад, ища в темноте Юкине. — Но перед тобой не он, ты должен это понять. — Сказал сам себе Ято, хоть и предназначалось это шинки. Он поднял руку и провёл по своим губам. Сплетение губ двух людей — это поцелуй? Богу не дано было это понять. И только сейчас он осознал, что и понятия не имеет, что чувствую смертные при тактильной близости. Нормально ли его учащенное сердцебиение? И правильно ли то, что от этого поцелуя он почувствовал тепло, словно его накрыли теплым пледом?