Омега с севера (КацуТодоДеку)

22

Изуку с немым шоком наблюдал за окружающими, качая обремененно головой. Окружающие вели себя странно, опасно, неприятно. Но он уже успел понять, что ему так или иначе придется с этим мириться. По-другому никак.

К «варварам» из уже своего племени он более-менее привык. И пусть те его недолюбливают и это взаимно, он всё же привык. Научился не удивляться и не ахать в ужасе, когда видел что-то необычное. Люди спокойно ели руками, ходили полуголые, спали, с кем хотели. Но к этим «варварам»…

Мидория переводил взгляд с одного на другого, нервно сглатывая. Это новое племя очевидно не такое, как то, к которому он привык. Вроде как они находятся ещё южнее, их менталитет далек от северного. Омегу это пугает.

Он опирается плечом на дерево, перебирая нервно пальцами. Эти… люди выше, сильнее, крупнее. Всё их тело усыпано рисунками, глаза словно горят адским пламенем. Чтобы понимать их речь, Изуку приходится напрягаться: какая-то другая манера речи. Произношение, диалект. Оно звучит грубее, жестче. Или это ему только кажется.

«Нет, не кажется. Вон какие они буйные!» - Изуку нервно вздыхает, наблюдая издалека за тем, как двое омег вдруг вцепились в схватке, зло рыча друг на друга. – Нет, конечно, я и раньше видел такое, у нас в племени. Но… не так же на ровном месте!»

Подходить к кому-либо и знакомиться он не решается. Инстинктивно чувствуя, что эти люди недолюбливают северян ещё сильнее. Не хотелось бы от кого-то отхватить.

Единственным, кто выбивался из общего числа, оказался Шинсо Хитоши, галантный альфа, который первый подошел познакомиться. После его отвлекли и он ушел. Мидория, вдохновленный таким приятным знакомством, поспешил подойди ещё к кому-нибудь, но… напоролся на грубость. Причем весьма неприятную.

Люди косо смотрели на него, о всякой вежливости речи и не шло. Говорят, внешность обманчива. И это точно не этот случай.

«Они выглядят страшными! И такими они есть в реальности!» - с гневом подумал омега, в третий раз напоровшись на жестокость. Ему нахамили, на него накричали, его чуть ли не толкнули. Больше пытаться он не стал, решив, что этот Шинсо – единственный здесь изумруд, способный на вежливость и имеющий чувство такта.

Солнце уже село за горизонт, повсюду зажглись факелы и костры. Люди ликовали, собираясь веселиться. Они готовили пищу, это было единственным, чему Мидория был рад. Хоть поесть нормально сможет, потому что от одного мяса последние дни ему уже тошно. А здесь обещает быть много блюд.