ISLH

I still love him

— Пятая годовщина великого дня, когда наше общество полностью искоренило годами устоявшиеся варварские обычаи и встало на путь процветания и взаимопонимания. Мы знаем, какова в этом ваша роль, и позвольте, воспользовавшись случаем, еще раз поблагодарить вас от имени всех, кто здесь собрался, и зрителей.

— Я сделал это не один, — грустная улыбка трогает вернувшегося в прошлое красивого омегу, сидящего в кресле напротив ведущего. — Рядом со мной был он.

От нацеленных на него камер и потока вопросов Юнги кажется, что у него голова взорвется, он и так с утра еле на ногах держится, и, если бы не его обязательное участие на этом вечере, он бы придумал причину и не вышел из дома.

— Что вы можете сказать о нем? — продолжает атаковать его вопросами ведущий. — Его нет рядом с вами, но поделитесь с нами своими чувствами и мыслями, вы ведь первая пара, которая доказала, что союз между двумя видами возможен.

— Что я могу сказать о нем? — опустив глаза на руку, омега вертит на пальце кольцо с выгравированным «моя жизнь» на нем. — Могу сказать, что все еще люблю его. Да. Я все еще люблю его, — облизывает соленые губы Юнги, и в студии наступает полная тишина.

<b><center>Пять лет назад</center></b>

— Нельзя трогать то, что принадлежит ему! — кричит Юнги, пока его, грубо схватив за запястья, волокут к позолоченной клетке посередине комнаты. — Нельзя даже смотреть на то, что он выбрал своим, — с ужасом смотрит на защелкнувшийся замок омега и, обхватив пальцами прутья, молит похитителей его выпустить.

— Вы самоубийцы, — не перестает вопить Юнги, хотя ни один из восьми альф, разгуливающих по просторной комнате, не обращает на него внимания. — Позвоните своим родным, попрощайтесь, вы сами подписали себе смертный приговор.

— Заткнись уже, — рычит на него крупный альфа, один из троих, кто сегодня утром, не дав ему опомниться, забрал его прямо из укрытия, в котором Юнги временно поселили. — Клянусь, если ты не умолкнешь, я лично выбью твои зубы и, поверь, ты такая сладкая киса, что тебя и без них купят.

— А давай выбьем, а потом опробуем, как он без зубов сосет, никого же пока нет, — загорается второй. У Юнги волосы на затылке от ужаса шевелятся.

Омега сразу умолкает, забивается в угол клетки и даже дышит через раз. Юнги уже сидел в подобной клетке один раз и проходил через этот ужас, смешанный с унижением. Он даже помнит слова своего хозяина-лиса, который купил его у его семьи, когда ему было еще семь лет, что продавать и покупать некоторых омег будут бесчестное количество раз, но все равно оказывается не готов. Таков удел многих омег-людей в современном мире, заселенном оборотнями. Из-за того, что рождаемость омег-людей с каждым годом падает, а сейчас достигла катастрофического уровня, они превратились в живой товар, ради которого альфы-оборотни готовы выложить все свое состояние. Состоятельные альфы часто посещают закрытые аукционы, где продают похищенных порой из собственного дома омег. Кто-то потом их перепродает, а кто-то покупает себе живую игрушку, которой потом хвастается перед остальными, ведь позволить себе омегу-человека может только очень богатый оборотень. Омега-человек — своеобразная визитная карточка каждого уважающего себя оборотня. Люди ведут борьбу против варварского обычая, даже добились запрета на законодательном уровне, но ни один закон не остановит решившихся нажиться и тех, кто может позволить себе заплатить, чтобы ради него забыли о любом законе. Некоторые люди ради быстрого заработка сами продают своих омег, как это случилось и с Юнги. Союз альфы-оборотня и омеги-человека недопустим из-за того, что оборотни смотрят на людей, как на низшие существа, при этом все альфы имеют любовника человека. Кто-то упивается своей властью и силой, которая превосходит хрупкого человека, а кто-то просто ищет новых ощущений, которых не получает от своего вида.