Их любовь к небесам

"Я застыл на старте, собран, напряжëн..."

В ангаре пахло затхлостью. Верный друг стоял на том же самом месте, где его оставили много лет назад.

- Привет, семьсот двадцатый. Я вернулся... - голос предательски дрогнул. Александр скинул рюкзак, прямо на грязный пол ангара и достал оттуда видавшую виды потрепанную куртку летчика, сунул руки в рукава и дернул застёжку-молнию. Та неохотно поползла вверх, словно разленившись от долгого лежания в шкафу. Да и сходилась она с трудом – мужчина располнел, стал более грузным. Но о чудо – старая летная куртка застегнулась, и Александр вновь почувствовал себя юным, как в тот день, когда он впервые встретил своего друга.

Машины стояли неподвижным строем, готовым служить, но люди бросили их двадцать лет назад и больше тут не появлялись.

- Мы... мы предали вас, - проговорил мужчина смущенно, надевая на шею жетон-идентификатор. - И теперь я пришел просить прощения за всех людей, за всех ваших прежних напарников.

Александр приложил палец к жетону и в глубине ангара зажегся светильник. Пилот твердой походкой направился к своей машине. Напротив самолета замер, разглядывая его, как в первый раз.

- Я вернулся, друг! - сказал мужчина, и его голос дрогнул. - Я же обещал, что не оставлю тебя... Прости, меня не было слишком долго!

Он запрыгнул в кабину, приложил жетон к панели идентификации. Огромная махина из стали и пластика неохотно проснулась, в глубине тихо, почти нежно заурчал двигатель, включилась подсветка приборной панели.

- Я вернулся, друг... - опять шепнул Александр.

- Добро пожаловать на борт, Александр, - искусственный интеллект машины опознал пилота. - Пожалуйста, введи дату и маршрут.

Мужчина ввел. Пальцы отвыкли от панели управления, загрубевшие руки казались чужими, но последовательность действий так глубоко впечаталась в память, что даже годы, проведенные на земле, не стерли её. Искусственный голос машины поинтересовался:

- Они сняли запрет на полеты? Мы снова сможем вернуться в небо, как раньше?

Александр молчал, собираясь с мыслями. Потом тяжело проговорил:

- Нет. Воздушное пространство над Островным Союзом закрыто. Любой летательный аппарат, который поднимется в воздух, будет сбит. И мы не исключение