Primae Noctis

Глава 4

Она обнимает Люциуса Малфоя. Во многих отношениях Гермионе с этим труднее смириться, чем с множеством плотских актов, в которых они только что участвовали. У неё едва хватило времени, чтобы развить в себе какие-то ожидания, но если бы это было так, то всё было бы совсем по-другому. Гермиона прислоняет голову к незнакомой поверхности его широкой груди и прислушивается к стуку его сердца.

Она расслаблена и сонна. На самом деле, её посткоитальное состояние настолько экстремально, что она едва может держать глаза открытыми. Гермиона пытается подавить зевок. Она смотрит на Люциуса, ожидая увидеть на его лице ленивое удовлетворение. Вместо этого она с удивлением видит, что он смотрит в потолок. Его выразительные глаза сузились, на щеке дрожит мускул. Она немного напрягается. Возможно, он не так доволен тем, что произошло, как она.

— Спасибо вам, — Гермиона проводит пальцами по его груди, просто разминая мышцы. Она, конечно, абсолютно не гладит его.

— С какой стати? — он недоверчиво смотрит на неё.

— За то, что сделали всё это таким приятным, — она слегка дрожит. — Это могло быть ужасно. Вы могли быть ужасным, но не были. Вы думаете, это было таким для Нарциссы?

Как только Гермиона произносит эти слова, она проклинает свой язык. Почему она позволяет себе задавать все вопросы, которые приходят ей в голову? Если бы она заранее знала о своей бестактности...

Люциус застывает под ней. Его пальцы, которые до этого легко касались её спины, теперь впиваются в её чувствительную кожу.

— Нет, для Нарциссы ничего подобного не было, — Люциус медленно выдыхает, и Гермиона чувствует, как он заставляет себя расслабиться. — Мой отец не был добрым человеком. Как бы плохо вы обо мне ни думали, он был в десять раз хуже. Если бы он был добрее к Нарциссе, она, возможно, была бы более готова вступить со мной в физические отношения. А так, мне кажется, прошли годы, прежде чем она захотела вступить в интимные отношения с кем-то, и уж точно не с тем, кто выглядел бы точно так же, как её обидчик.

Гермиона вздрагивает и бессознательно прижимается ближе. Нарцисса Малфой — последний человек, к которому она могла бы испытывать сочувствие, но она чувствует, как оно просачивается сквозь щели её брони.