Роковая Ошибка // Джастин Бибер

Часть 20

Я ощущаю боль во всём теле, преимущественно в зоне головы. Слышу своё ровное дыхание, а вместе с ним и противный писк, источник которого мне неизвестен. Пытаюсь открыть глаза, когда ощущаю всю тяжесть своих век. К ним как будто привязали булыжники, и это сравнение кажется как никогда наилучшим. Первые секунды у меня не получается справиться с их тяжестью, но когда наконец это удаётся, я хмурюсь, ведь яркий свет лампы моментально ослепляет глаза. Я хочу накрыть лицо рукой, когда что-то останавливает меня. Непонятливо бросаю взгляд на руку, замечая несколько трубочек отходящих от неё. Недоумение накрывает меня с головой, и я растерянно осматриваю то место, где нахожусь.

Небольшое помещение в светло-голубом свете, я бы даже сказала в белом. Большое окно с молочными шторами с левой стороны от меня, напротив небольшой шкафчик, на котором лежит парочка журналов и куча других мелочей, справа кресло и тумбочка и, несомненно, кровать, где сейчас я и располагаюсь.

Сомнений нет. Я в больнице.

Ненавижу это место с тех пор, как в детстве мне пришлось пробыть здесь около месяца. У меня был бронхит, и мне не повезло, ведь достался не слишком опытный доктор, заставлявший меня принимать омерзительные таблетки, которые, как оказалось после, мне и вовсе не были нужны. Знаю, что наша семья потратила приличную сумму на лекарства и что тому врачу сделали огромный выговор и чуть ли не лишили работы за некомпетентность, но я бы не была против, если бы его все таки выгнали оттуда, ведь какой прок ему оставаться там, если он не может помочь людям?

Кладу руку на лоб. Ту, что осталась не тронута средствами медицины, когда ощущаю под ней шершавую поверхность. Если интуиция меня не обманывает, то это бинт, и именно его пребывание там может стать объяснением чрезмерной боли в области головы. 

Интерес пронизывает меня с ног до головы, и я присаживаюсь на кровати. Но ужасная боль, моментально распространившаяся по всему телу, заставляет меня усомниться мысли о том, стоило ли делать это. Однако я откидываю её прочь, скидывая с себя одеяло, от которого стало порядком душно, когда взгляду открывается моё тело, на котором одета больничная ночнушка. Осматриваю свои руки, замечая на них несколько багровых синяков, а после и ноги, которым досталось намного больше. Многочисленное количество царапин, огромные синяки, а на одной из них так вообще красуется гипс. Не могу с уверенностью утверждать, но у меня есть догадки, что она сломана.