Кашель за стеной

Прекрасное утро пятницы. Кажется, лучше дня и не найти, ведь осознание того, что выходные близко, достигает своего предела и каждая минута в школе, университете или на работе кажется быстрее, все будто бы бежит к этим заветным двум дням, которые, наверное, в основном и составляют нашу жизнь, вот только Чимин просыпается совсем без этого настроения. Он ещё ребёнок, поэтому ценит выходные ещё больше, ведь в школе задают целую кучу домашней работы, а тут целых два дня отдыха, когда можно будет заняться своими делами и, например, целый день рисовать, смотреть видео на своём хоть и небольшом с трещинками, но все же телефоне, на котором есть интернет и пару часов держит батарея. Так, собственно, и проходит его свободное время обычно, другого позволить себе и не может, но об этом потом.

У мальчика болит все тело, безумно крутит руки и ноги и выбраться из-под одеяла кажется слишком нереальной задачей: температура воздуха за пределами его кажется отрицательной. Пак особых познаний в медицине не имеет, но это хреновое чувство внутри даёт сразу понять, что что-то не так, поэтому мальчик с постели не встаёт, он лишь сильнее подтягивает к себе одеяло и прикрывает глаза. Мама должна вот-вот прийти. Она всегда приходит утром, чтобы проверить, встал ли младшенький, а потом уже пойти и разбудить Джина — его старшего сводного брата. В семье не родной Чимин, у него даже фамилия осталась своя, вот только мама и папа полюбили ребёнка как родного и тот мог бы совсем и не думать о том, что раньше жил в детском доме, что биологические (ничуть не родные) родители готовы были его за бутылку продать, вот только есть это самое "мог бы", которое всю картину портит.

Чимин не винит Джина, никогда не винил его в том, что тот его не принял. Мальчик ведь и правда не родной, ещё и с причудами своими, не похож на всех со своими натуральными светлыми, почти белыми волосами и серыми глазами, вот только ребёнок был бы искренне благодарен нормальному отношению к себе. Он ведь сначала и не думал о том, что его старший братишка, в отличие от него, Пак его сразу же принял, его не то, что не любит, а просто терпеть не может, вот только однажды по своей глупости мальчик, испугавшись кошмара, пришёл к брату. Тот ведь его защита, говорили родители, всегда будет поддерживать, подтверждал он, вот наивный ребёнок и поверил, что в сказку из ада попал сразу же. Тогда, наверное, Чимин и получил свои первые в этом доме синяки. Он помнит, как ударился головой, как об угол ушиб себе руку, но сильнее всего в память врезался ненавистный взгляд брата, который смотрел с отвращением, что ни на есть настоящим и страшным. После этого Чи к нему больше не подходил сам, боялся, зато Джин довольно быстро понял, как его можно использовать и уже через два месяца Пак впервые подумал о том, что, наверное, в детском доме было не так уж и плохо. Ким сразу же выставил свои правила проживания в этом доме: из комнаты, когда родителей дома нет, не выходить, друзей не приводить, его старые вещи использовать нельзя, а прикоснуться к компьютеру, да даже просто посмотреть со стороны, как он играет, приравнивается к смертному греху. Джин довольно быстро нашёл способ шантажа, собрал немного информации: когда Чимин задержался, когда пошёл поиграть в футбол, когда проспал или когда купил себе вместо еды в столовой чипсы и колу, как это делали многие дети, а потом просто сказал, что расскажет все маме и папе и те его перестанут любить. И Чимин испугался. Не зная родительской любви почти всю свою сознательную жизнь, мальчик так полюбил своих приёмных родителей, что дорожил ими очень сильно, поэтому совсем не хотел увидеть их разочарование в глазах и в первую очередь вопрос: зачем мы тебя забрали?