Под объективом ночи

Эпилог

      Шум море обволакивает. Он проникает сквозь открытые окна, заполняя дом свежестью, от которой кружится голова. Ещё слишком рано. Часы в гостиной гулко пробили семь. Прохлада тянется по полу, всё погружено в сладкую дрёму. Кажется, что здесь настолько спокойно, что даже солнечные зайчики прыгают по мебели едва-едва, почти не задерживаясь долго на одном месте.

Лёгкий шорох одеяла.

Тихий вздох.

Мужская рука тянется под одеялом к хрупкой женской талии, чтобы тут же притянуть, разнеженное сном, тело к себе. Уткнуться носом в густые волосы. Втянуть родной запах, от которого всё так же сводит где-то под рёбрами. Она сладко тянется в его руках. Не торопится открыть глаз, но сонная улыбка трогает мягкие губы.

— Который час? — сиплый после сна голос еле слышен в комнате.

— Рано ещё, — мужчина выдыхает в женские волосы, зарывается в них носом. Отпускать совсем не хочется. Она льнёт к нему спиной плотнее.

— Скоро приедут, — тянется, переворачиваясь на живот и обнимая подушку.

— Может, зря мы их всех позвали? — хриплый смешок тут же находит ответ в лёгком движении тонкого плеча, — спи. Я приготовлю завтрак, — короткий поцелуй между лопаток. И она лишь разочарованно вздыхает, когда он встаёт с кровати. Наблюдает за ним сквозь полуприкрытые, дрожащие, ресницы. Он ступает босиком, набрасывает халат на полуобнаженное тело.

— Может, вернёшься? — тихий вопрос, он оборачивается. Смотрит сверху вниз, завязывая пояс халата.

— Ты хочешь провести утро без кофе? — подходит ближе и опускается на кровать.

— Ну... Выбирая между кофе и тобой... — тянет мужчину на себя, — я выбираю кофе, — смеётся в губы и мгновенно встречает ответ.

Он целует тягуче. Медленно. Глубоко. А у неё внизу живота бегут мурашки. Снова. Каждый раз.

— Я ведь могу и обидеться, — лёгкий шлепок по обнаженному бедру. Она притворно охает, продолжая улыбаться.

— Тебе же хуже, — переворачивается на спину, обвивая его за шею. Смотрит в тёмные глаза, замирая. Рассматривает слишком внимательно.

— Что? — вопросительно выгибает бровь под пристальным женским взглядом.

— Ничего. Я люблю тебя, — тихо. Робко. А он расплывается в счастливой улыбке.