Die Blume

Цветок

Шэнь Цинцю, обсыпаный сверху донизу красными лепесками, был очень красив. Ло Бинхэ навис над своим мужем, и, чуть ли не падая от красоты перед его глазами, смотрелсмотрелсмотрел. И не мог пошевелиться. Розы были везде. В волосах, на простыне, поверх и под нижними одеждами. Шэнь Цинцю выглядит так невинно и так прекрасно. Даже лучше, чем обвязанный красными нитями. Волшебный, чудесный, крышесносный. Последний же не видел его выражение лица: отвернулся, залившись краской, и смотрел куда-то в сторону.
Судорожный вдох и выдох.

— Муж мой… — Голос с хрипцой.

— Посмотри на меня. И, пусть и нехотя, голова супруга поворачивается к нему. Ещё пару секунд Ло Бинхэ ждал, когда ему заглянут в глаза. В глазах Шэнь Цинцю отражалось и смущение, и восхищенный трепет, и нежность. С уст сорвался ещё один судорожный выдох перед тем, как накрыть губы мужа своими. Его милый муж податливый, мягкий и такой теплый. Ло Бинхэ, пока Шэнь Цинцю под ним метался от ощущений внизу, довольно прищурился и тихо заурчал. Даже в бане, когда они закончили свои игрища, Ло Бинхэ не перестает смотреть и улыбаться. Его супруг ворчит, мол «Бинхэ слишком тактильный», но он знает, что это лишь для вида. Иногда его слишком большие чувства к Цинцю причиняют боль, заставляя его замирать и забывать дышать. Заставляя сердце биться в сумашедшем ритме, будто оно само хотело пробить грудную клетку и лечь в руках мужа. Заставляя не моргать, чтобы не пропустить ни одну эмоцию любимого лица. И, не смотря на то, что это не нормально, Шэнь Цинцю принимал и любил его именно таким. Таким одержимым. В моменты таких осознаний собственных «не нормальностей», его муж лишь притягивал к себе и дарил ту нежность и любовь, которую был способен показать. И Ло Бинхэ этого достаточно. Пока его роза с ним, он готов всё то, что ещё отзывается болью в груди, забыть и усмирить