Любовь живет неделю [редактирование]

***

На улице было достаточно холодно - ветки деревьев от зимнего ветра почти не шевелились. Лишь иногда листва у подножья одинокого дерева. Но мне холодно не было. Уже второй раз холод мне становится не страшен. Первый раз, это когда прогуливающийся походкой Дарвин шёл в мою сторону поздним вечером. Я знала, что на этот раз он не пройдёт мимо. Я знала, что он идёт именно ко мне. А второй раз, это когда он взял недавно меня за руку. Его рука согрела меня всю. От пят до макушки.

— Стоит ли здороваться второй раз?

Я оборачиваюсь и вижу Дарвина. Мне кажется или нет, но на это раз Дарвин был намного приятнее на разговор, чем обычно. Наверное, это из-за алкоголя.

— Нет. Просто пошли гулять, — сказала я, обойдя Дарвина и застегнув куртку до подбородка. Теперь мне холодно.

— А родители будут не против?

— Нет, все в порядке, — ответила я и мы пошли в сторону трассы. Там нужно перейти дорогу, чтобы выйти в место, где хотя бы можно гулять. Около моего дома достаточно темно. Это отличное место для изнасилований и убийств, но точно не для того, чтобы гулять влюблённым.

— Я сказала что-то не то? — в его голосе была слышна растерянная нота.

— С чего ты взял?

— Ты стала грустнее.

Я сглотнула, чтобы начать говорить на тему, которую я ненавижу заводить.

— Просто... родители уехали много лет назад и не вернулись. Они не умерли, если что. Просто так им легче. Без меня с бабушкой и дедушкой. Вот.

Мы перешли дорогу держась за руки. Он все-таки старается придерживаться тех правил влюблённых, которые он мне обещал.

— А может им не легче без тебя? Откуда ты знаешь? Звонила им?

Я покивала головой.

— Да... да, я звонила. Мама лично мне сказала, что мне будет лучше с бабушкой и дедушкой жить, чем с ними.

— Это грустно, — прошептал Дарвин, на секунды заглянув мне в глаза. В этот момент я поняла, что больше не стесняюсь его. Я привыкла к нему. К его рукам... к частому дыханию про прогулке, к его прекрасным глазам, и к щекам с красным румянцем от холода, которые словно обдают жаром всего тебя.

— Это гнусно, — поправила я.

Спустя час.

— Пахнет чем-то горелым, или мне все это время кажется? — Дарвин взял картошку фри и понюхал ее.

Минут двадцать мы уже сидим с ним в кафе и разговариваем обо всем, но только не о моих родителях. Также, как и Миру, я попросила его не заводить эту. Он согласился. А с чего бы и нет? Эта тема ему ни к чему. Зачем она Дарвину?

— Да-да, это он картошки, — я указала взглядом на его руку. — Они немножко пережарили некоторые картофелины.

— Боже, — Дарвин сунул картошку в соус, затем медленно откусил.

— Да ничего страшного, это нормально. За картошкой не уследишь. Это как писать разными ручками, стараясь сохранить один и тот же почерк.

Парень задумался, поправив чистой рукой свою чёлку.

— Нет, все-таки это не тоже самое.

— Нет? Согласись же! — рассмеялась я.

— Нет. Только не сейчас. Это не одно и тоже. Так думаю я, и мое мнение нельзя поменять. Ни за что! — он тоже начал смеяться, но вскоре его приятный синх сменился сексуальной улыбкой, из-за которой и я перестала смеяться. Мне хотелось поцеловать его, но я боюсь.

— Что? — с интересом спросил он, готовясь откусить картошку фри.

— Ничего, — сказала я. Зачем он меня спрашивает о таком, если прекрасно и сам знает, что каждую минуту я думаю только о нем. Я хочу его.

— Точно?

— Ага, — мне пришлось отвести глаза.

Я чувствовала, что его глаза направлены прямо на меня. Зачем он так смотрит? Хочет поиграть с моими чувствами?