Я люблю гопника

2 часть

Джин до сих пор не мог поверить своим ушам, пусть и прошло уже несколько дней.
Он стоял посреди двора, сзади него Юнги ехидно посмеивался, толкая в спину и заодно разминая кулаки. Однако Сокджину было всё равно, что там будет происходить после назначенного поцелуя. Ему придётся бежать так быстро, как он только может.
А Юнги меж тем был на своей волне.
— Совсем скоро настанет этот момент... И мы поборемся, — кажется, он даже глаза мечтательно прикрыл. — Я покажу, что не только он может быть здесь главным ублюдком и вышибалой.
Юнги хотелось плясать от счастья. Джину хотелось плакать. Так сильно, чтобы его пожалели и отправили домой. Но сегодня парню придётся страдать.
Из здания универа вышел объект ненависти всего универа, очень неприятная личность, и Сокджин ощутил сильнейший толчок в спину и едва не упал носом в землю, однако быстро выпрямился и зашагал в сторону Намджуна, вытаскивающего из кармана штанов пачку сигарет.
«Может быть, он меня не заметит?» — взмолился Джин, подходя ближе и ближе... Пока неприятная личность не заметила его.
— Кого я вижу, — протянул Намджун довольно и криво улыбнулся. — Давно не получал хорошей порции пиздюлей?
Джин остановился напротив него и промолчал. Он даже не знал, что сказать. Единственная мысль, царившая в его голове — поскорее закончить и убежать. Однако Джин метался. Быстро и незаметно, или же так, чтобы запомнилось? Но как может запомниться? Закричать «Ах ты, скотина, бросил меня, а я тебя любил больше жизни» на весь двор или хорошенько ударить после поцелуя, чтобы было время убежать? Он глубоко вздохнул, понимая, что это прозвучало тупо даже в его голове.
Намджун смотрел на него как на дебила, Джин смотрел на него, как дебил. Эти переглядки продолжались, казалось бы, бесконечно. Ким обернулся. Юнги не хватало только достать плакат с огромной надписью «Жги!» или формы черлидерши. Когда Джин повернулся обратно, Намджун уже выпускал сигаретный дым в воздух и смотрел на него выжидающим взглядом из-под прикрытых век. Солнце светило ему прямо в глаза.
— Ну и? Что ты на меня уставился? — весьма грубо спросил Намджун, а Джин старался отойти подальше, чтобы ему не пришло в голову потушить сигарету о его глаз. — Говори что хотел, иначе въебу.
Парень сразу же затараторил.
— Слушай, Джун, — от такого «дружеского» обращения гроза универа скривился. — Наверное, тебе не понравится то, что я сделаю. А может и понравится... Не суть. Главное, не вини в этом меня. Помни, что во всём виноват Мин, мать его, Юнги. Понял? Мин Юнги.
Под взглядом Намджуна парень почувствовал себя ещё дебильнее, чем до этого.
— Чё тебе надо от меня вообще?
«Если ты что-нибудь не предпримешь, тебе влетит», — сообщил ему голос разума.
«Кажется, мне влетит в любом случае», — ответил голосу разума Джин. И стремительно приблизился к парню.
Это был даже не поцелуй — его жалкое подобие. Сокджин просто неловко провёл по чужим губам языком и постарался закончить быстрее. А Намджун тихо охуевал. Так тихо, что становилось страшно.
Когда на них уставился весь универ (кто-то даже начал снимать происходящее, предчувствуя скорую драку), Сокджин отшатнулся от Кима и ошалело глянул ему в глаза. Наверное, состояние ахуя передалось от одного Кима другому.
Где-то вдалеке закопошилась шайка Намджуна, а их предводитель провёл по нижней губе пальцем (сигарету даже выронил, бедняга) и задал самый подходящий для такой ситуации вопрос:
— Какого хуя?
Юнги где-то вдалеке гнусно расхохотался, а Сокджин, не помня себя от ужаса, стремительно побежал.