Конец.

423 11 3
                                    

     Люцифер грозно нависает надо мной и с силой хватает за горло. Крепко сжимает пальцами, подушечками впиваясь в пульсирующий участок шеи, пока я смутно ловлю дежавю с его внезапного, агрессивного жеста, пригвоздившего меня к каменной кладке холодной стены коридора. Специально обхватывает так, чтобы я не задохнулась, но и не вырывалась, что получается у него не особо удачно: я ногтями оставляю красные полосы на коже мужской руки, стараясь отстраниться для нормального, полного вдоха. Вливает в тело, в голову, в заслезившиеся глаза горящую лаву, разлитую алым кипятком в дьявольских очах, чтобы я сгорела в ней без задней мысли, без остатка, отдаваясь целиком и полностью. И в быстрый момент перед моим лицом обрушивается цветная, солнечным светом налитая мозаика нашего совместного уединения на песчаном пляже. По кривым, мелким кусочкам осыпается, разлетаясь словно бусины у наших ног.

    — Как же ты меня заебала, надоедливая ты, убогая сука.

      Внутренний голос кричит мне терпеть. Внутренний голос кричит мне не верить, когда он резко отпускает меня, открывая свободные пути к кислороду вместе с новым возникшим чувством адской боли на теле, ожогом въевшейся в область правого ребра. Мозг категорически отказывается воспринимать действительность, отказывается соглашаться с режущим ощущением, мучительно тянущимся горизонтально по участку кожи.

      «Почему мне это так знакомо?» — мимоходом проносится в голове.

      Сознание обманывает мыльными картинками с призрачным изображением ухода Люцифера —  как он активно скрывается в лестничном проёме, напоследок награждая меня эмоцией искреннего презрения и частичного отвращения к близкому расстоянию. Но нет. Демон никуда не уходит. Стоит напротив. Обрывисто дыша, пока я сама глотаю губами воздух, держась одной рукой за стену и желая медленно сползти на пол.

      — Только не разыгрывай драму.

      Это не драма. Это неподдельная  катастрофа — чувствовать свой самый главный страх. Знать, что он режет тебя прямо сейчас. Знать, что красный след фобии останется на теле отвратительным клеймом, как несчастная метка.

      Убогая сука.

      Убогая сука.

      Убогая сука.

      — Уйди, — испуганный шёпот хрипло срывается с губ, надеясь достучаться до получателя. — Уйди! Исчезни.

Порезы на твоём телеМесто, где живут истории. Откройте их для себя