Одинокий демон на грани нервного срыва желает познакомиться

8. Смирение

Когда Талис вместе с псом и Артемом зашел в один из многочисленных баров «Адского котла», то сразу почувствовал, как парня облапали заинтересованные взгляды посетителей, и тот внутренне ощетинился в ответ. Демоны и демонессы, низшие инкубы и суккубы, а также небинарные сущности, кто предпочел не принимать определённую гендерную форму, лениво потягивали флуоресцентные коктейли, ядреные смеси из всего, что подарила этому миру природа. Внизу, на танцполе в форме котла, танцевали и бесновались сущности и их рабы-грешники, чья агония со временем переросла в кататонию. Было темно, накурено, сквозь сизую дымку мелькали разноцветные красновато-фиолетовые огни. Музыка гремела низкими басами и ударными, словно тусовку устроили на стройке, по соседству с работающим молотом для забивания свай. На сцене у барной стойки танцевала плененная душа в облике и экзотическом наряде Маты Хари, позвякивая золотистыми цепочками и цепями из блэк-митола, а под ее ногами извивался не хуже самой танцовщицы огромный белый питон.

Канис, в привычном мире вновь обратившись большой волосатой зверюгой, желая порадовать Мастера, вилял хвостом и то и дело лизал его ладонь, подтверждая свое вполне заслуженное прозвище «хорошего пёсика».

— И чего мы тут, блин, забыли? — поёжился Артем, протискиваясь вслед за Талисом мимо облизывающихся на него демонов.

— Ищем старого знакомого, у которого я ошейники заказывал.

Пёс, услышав об ошейниках, заискивающе заскулил.

— Канис, ты что, тоже хочешь ошейник?

— Гав!

Артем неосознанно потер шею под воротником своего свитера.

— Все такие страшные, как будто всё еще отмечают Хэллоуин, — подметил он, исподлобья разглядывая толпу — сущности и человекоподобные образы смешались в разношерстный коктейль.

— Таки да, — усмехнулся Талис, — наклонившись к самому уху парня и чувствуя, как сильнее забилось его сердце. — Вечеринка затянулась, потому что Самайна тут любят. Но согласись, когда еще нашим ребятам выпадет такая возможность сбросить вуаль и прогуляться по земле в истинной форме, иногда и нагими...

— А ты, Талис, можешь показать мне её?

— Чего, пипку свою?

Пёс, шагающий сбоку, жадно облизнулся.

— Нет, идиот! Ой, то есть прошу прощения, Мастер, — с притворным смирением язвительно добавил Артем. — Свою истинную форму.