Шарманка

Глава 7.

1830 год выдался неспокойным для России: буйство холеры, последствия восстания декабристов. Однако, в одной из деревенек было достаточно спокойно, туда и последуем.

Встав рано на заре, молодая женщина отправилась на прогулку. Аристократическая внешность и важность походки, складывалось ощущение словно барыня перед тобой, а не обычная крестьянка. Но в данный момент, Дарья, а это была она, вынуждена была помогать тётке с работой и носить деревенскую одежду. Одно радовало её в этом месте, природа, чистая и свежая. Как обычно с утра прилегла она на травушку и, прикрыв глаза, стала наслаждаться волшебством летней поры.

— Не пристало дремать в таком месте, барышня! Но раз уж встречи не миновать, будь добра, голубушка, укажи дорогу до ближайшей губернии, — раздался звонкий голос.

Как ошпаренная подскочила Дарья с травы и увидела...

— Дмитрий, ты жив!

— Даша! Не уж ты-то? Господи, Даша! — крикнул юноша и оба, с рыданьями, бросились в объятия друг друга. — Сколько лет, Дарья, сколько лет! Раз увидел я тебя, прошу, поедем со мной, должна узнать ты многое!

-— Сейчас, Дмитрий, предупрежу только Евдокию...

— Нет времени, едем, не разгневается, поймёт всё твоя старуха, — сказал он, сажая Дарью на коня и пускаясь в путь.

— Скажи, Дмитрий, отчего не приезжал ты так долго? — спросила девушка, глядя на любимого, ни чуть, не изменившегося. — Ах, всё тот же!

—Зато ты стала ещё краше, голубушка. Я приехал, как только смог, Владимир рассказал, где искать тебя.

— Как он? Как Софья?

— Позже про них, всё по порядку. Не мог приехать я долго, в Сибири был, Дашенька, в ссылке.

— Боже, за что тебя так?

— За измену, письмо нашли, где я был в сговоре с декабристами.

— А я предупреждала!

— Тише, знаю я, но не мог иначе. Мне ещё повезло, Даша, могли как Муравьёва и других повесить.

— Но как нашли они письмо-то?

— Очень просто, отец сдал меня, как Иуда предал...

— Родной отец! Ужасы ты мне рассказываешь, Дмитрий. Лучше поведай, как сестра моя, братик? Лаврентий, батюшка мой, как?

— Лаврентию Николаевичу письма доходят твои. У него всё хорошо, не болен. Скучает, правда, навестила б ты его, Дарьюшка. С Василием хорошо всё, Владимир его на обучение в Санкт-Петербург отправил.

— Я рада за него, обязательно приеду, отправимся вместе на речку, как раньше. Молодец, спасибо ему. А Соня, Соня-то как? — с улыбкой спросила Дарья.

— Софья Петровна болела долго, — побелев, отвечал Дмитрий. — Тяжело болела она, Даша. Похудела ещё больше, всё бледней становилась с каждым днём. О тебе часто вспоминала, шарманку даже починила, Лаврентий ей помог, лично в руки передать хотела...Да не смогла...Померла она, Даша, прямо у Владимира на руках. Любил он её до смерти, последние два года ни на шаг не отходил. Свадьба должна была у них быть летом, но не дождалась, всего за месяц до неё померла. Брат мой не смог утраты вынести, определив Василия, постриг он принял, теперь молится за неё. Хорошей Соня была, доброй. Она даже барина уговорила Антипу, крестьянину их крепостному, свободу дать, он теперь на Лаврентия Николаевича работает. А отец-то твой ждёт тебя, Дашка, прощения просить хочет...

Тут Дмитрий замолчал, а Дарья зарыдала, не в силах остановиться.