Блуждающий в четырёх стенах...

"..."

В нашей жизни, наверное, ничего не складывается так, как мы этого хотим. Почему мы каждый раз должны приходить к этой безмерной пропасти и просить о помощи других, тем самым загоняя их вместе с нами? Это не справедливо... Но ведь и самому, без помощи других, тяжело просто так не упасть и убежать прочь, спасаясь и возвращаясь к обычной рутине.

Это практически невыполнимо. И эта цепочка не имеет конца. Потому что человек, у которого вы просите помощи, а затем тянете его в эту бездну, тоже будет просить другого о помощи и так до бесконечности. А вдруг кто-то возьмёт и прервёт эту бесконечную цепочку? Что будет тогда?

Он медленно переставляет ноги и ходит по периметру квадрата. Шаги его медленные, ведь он никуда не спешит. Всё то, ради чего он спешил, было утрачено. Оно утекло, как вода, в один момент.

Один резкий удар в стену, и там уже появилась маленькая трещинка. Но это ничто по сравнению с его душой. Она разбита, заново собрана, а затем ещё раз разбита и взорвана. И вряд ли уже подлежит восстановлению. Потому что нет всего того, ради чего он жил.

Его тело медленно скатывается по стене. Рука болит, но это ничто по сравнению с его внутренней болью.

Короткий крик раздается изо рта. Он дерёт себя за волосы, потому что надеется, что это отвлечёт его. Надеется, что душевная боль убавится, заменяясь физической. Но она достигла того пика, что её уже ничем невозможно заменить.

Почему нельзя быть счастливым? Почему? Да потому что это жизнь. И она играет по своим правилам, не принимая другие.

Белые стены совсем не кажутся таковыми, они кажутся поникшими, серыми, поглощающими тебя снова и снова. С каждым разом все больше и сильнее, сильнее и больнее становится твоей душе.

Из его уст снова раздается крик, уже молящий о помощи, наполненный этой противной и ноющей болью в сердце, в лёгких, вообще везде. Он уже дышит этой болью. А точнее он задыхается ею.

Ему всего двадцать три. Именно, всего лишь двадцать три. За эти двадцать три года он испытал столько, сколько не испытал и шестидесятилетний человек за свою жизнь.

Кровь медленно стекает с костяшек на пол и растекается по поверхности. Но его это уже давно не волнует. Ну и что, что идёт кровь? Это всего лишь кровь. Зачем она ему, когда сердце его еле бьется, когда он задыхается? Она ему просто не нужна. Ему уже ничего не нужно.

В воздухе витает запах чего-то тухлого, испорченного. Это запах его души. Срок годности подошёл к концу. Есть ли смысл жить дальше?

Есть ли смысл жизни вообще? Конечно есть. Только в какой-то момент он его потерял. И уже не сможет найти. А кого интересует простой человек-растение, за которым, к тому же, нужно ухаживать?... Ни-ко-му. Поэтому он сам себе выстроил эти громадные стены, не подпуская никого. Он также не хотел подаваться соблазну, чтобы попросить кого-то о помощи. Ему могли помочь , спасти его, ещё раз собрать сердце по кусочкам, но, очевидно, он сам уже этого не хотел.

В какой-то неопределенный момент он противоречит сам себе. Душа всё еще просит о помощи, но он не даёт всему этому выйти за границы квадрата. Можно лишь слышать его отрывистые и душераздирающие крики, которые проникают в уши, а затем со всей силы давят на мозг, при этом оставаясь там.

И он уже наизусть выучил слова Фридриха Ницше: « Мир отвратителен. Он жесток как дисгармонирующий аккорд. Душа человека такая же дисгармония, как и весь мир, сама в себе несущая страдания». Он просто слепо верил этим словам, потому что для него так было легче. Легче было смириться с его судьбой, чем пытаться ей противоречить, пытаться изменить её. Другой человек поступил бы по-другому, но это именно его судьба, и именно он живёт жизнью, и именно с ним случится то, да и происходит то, что должно происходить по сценарию его собственной жизни.

Через несколько минут он стоял в самом центре квадрата и держал пистолет у своего виска. Откуда он его взял? Он и сам не знает. Возможно, это плод его больного воображения, потому что происходящую ситуацию здоровой никак не назовёшь.

Ещё через минуту раздался громкий выстрел. Стены рухнули в ту же секунду, и всё стало настолько светлым, что это никак не вязалось с реальностью. Куда он попал, не трудно догадаться. Остаётся лишь надеяться, что на том свете его душу вылечат, и она сможет продолжать существовать в ином измерении.