(Сексуальный студент по обмену

Глава 1

Я напрягаюсь от доносившегося издалека грохота. Каждый звук звучит всё ближе и ближе, будто приближается смерч.
Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь, напрягая свои мышцы, чтобы подняться повыше без какой-либо заминки. Может ли мой гнев затмить поражения или это такая черта характера?
Абсолютно.
— Собираешься и дальше продолжать шуметь как громовые тучи, пугая меня? — издеваюсь я, открывая глаза. — Отец возвращается домой. Вот это по-настоящему пугает, — меня передёргивает от мысли об этом.
— Тогда ты должна была поехать с ними, — ворчит Саванна, тяжело дыша. Секундой позже, она делает сальто, ожидая, что я поймаю её, и я ловлю девушку с небольшим усилием.
— А и правда, почему бы мне не совершить эту поездку снова? — спрашиваю я, вися головой вниз и удерживая наш вес. — Наверное, потому что я уже побывала в аэропорту сегодня утром, провожая Себастьяна!
— Тем не менее, этот парень будет крутиться вокруг какое-то время. Ты являешься частью этой приёмной семьи. Возможно, стоит сделать вещи проще, начав первый шаг с дружелюбия.
— Эх, — я освобождаюсь от её захвата. — Готова?
Я сгибаюсь в спине и, используя натренированные мышцы, наращиваю обороты, пытаясь раскачать Саванну выше себя, чтобы она смогла ухватиться за штангу.
Мой оптимизм быстро исчезает, когда она делает это, но падает вниз на растянутую под нами сетку… снова.
— Саванна! — кричу я. — Мы фактически сделали это! Ты должна использовать наш толчок, а не работать против него!
Я освобождаю свою лодыжку из сдерживающих меня манжетов и падаю, присоединяясь к ней. Лежа на спине, я смотрю на навес.
— Дуэт трапеции в исполнении двух девушек — редкость. Толпа будет в восторге, возможно, даже большем, чем было у нас с Себастьяном. Мы должны отработать это!
Саванна кивает, но раздражение читается на её лице.
— Давай попробуем снова, — стону я и поднимаюсь на ноги в сетке, а затем следую к лестнице, готовая подняться на платформу. — Шевелись. Мои родители скоро вернуться домой, и мне придётся быть там, чтобы понянчиться с милым парнем по имени Кингстон. Блин, да что это за имя такое? — я продолжаю подниматься по лестнице, несмотря на то, что ною целый день напролёт, но у меня походу нет выключателя. — Да, я раздражена, если ты хотела об этом спросить. Надеюсь, он не думает, что я буду относиться к нему как к королю, иначе его ждёт совсем другой результат.
Не получив ответа, я смотрю внизна Саванну, которая до этого никогда не была тихоней, но она даже и не думает подниматься за мной по лестнице.
— Привет, ты меня слышишь? — спрашиваю я.
— Ох, не думаю, что ты хотела получить подлинный ответ на свой бред, — она обрывисто смеётся, когда всё-таки добирается до платформы. Она садится, красная и потная от усталости. — Ты хоть себя слышишь прямо сейчас?
Я скольжу вниз и падаю рядом с ней, улавливая звук дождя, барабанящего по крыше здания. Но видимо этот звук недостаточно громкий, потому что да, я могу слышать себя. И, возможно, от этого я ещё больше раздражаюсь.
— Честно говоря, Эхо, это самое нормально имя.
Я бросаю испепеляющий взгляд в её сторону, но вызываю у неё только смех, перерастающий из дурацкой ухмылки.
— Плюс, думаю, Кингстон звучит… сексуально.
— Сексуально? — воплю я, мускулы моей челюсти сжимаются. — Ты и правда сказала мне это, когда должна была… Ох, я не знаю… Облачиться в чёрный и скорбеть о потери моего брата? Ты же помнишь такого парня Себастьяна, твоего парня, я ничего не путаю?
Её смех эхом разносится по зданию, отбиваясь от окружающих нас стен.
— Облачиться в чёрный? — она поднимает ногу. — Как мои леггинсы, например?
Я борюсь с улыбкой. Ну, если посмотреть с другой стороны, то я была немного драматична.
Она скрещивает ноги и медленно выдыхает.
— Я люблю Себастьяна. Все это знают. Он на пути в Англию, а не к вратам рая. И давай будем честными, мы обе знаем, что у него будет несколько сексуальных иностранок.
Я защищаю своего брата без колебаний.
— Сомневаюсь.
Она закрывает глаза, а когда открывает их, то тут же драматически закатывает.
— Хорошо, — фыркает она, а затем встаёт и смотрит на меня сверху вниз, уперев руки в бёдра. — Ты права. Себастьян не будет делать ничего такого, потому что у него будут только чистые помыслы обо всех кроме меня в течение всего года проведённого в университете! Мистер Совершенство не позволит своим глазам блуждать.
Мои собственные эгоистичные истерики исчезают, словно их и не было, когда я вижу насколько ей больно.
— Прости. Я знаю, что ты будешь скучать по нему, — говорю я, пытаясь выдавить ободряющую улыбку. —Но, честно говоря, ты не должна волноваться. Ты же знаешь, что он сходит по тебе с ума.
— Конечно же, я буду скучать по нему. Я уже скучаю. Я просто пытаюсь отвлечься на что-то, на что угодно, и ты должна стать немного позитивнее и прекратить ныть.
Она поворачивается к лестнице, готовая спуститься вниз, но я тоже встаю.
— Куда ты собралась? — спрашиваю я.
— Серьёзно, Эхо, между дождём и твоим непонятным настроением, я провела некую связь. Этот бедный парень, Кингстон, заслуживает к себе хорошего отношения, а не твоего паршивого настроения. Я хочу отвлечься, так как ты не являешься сейчас самым лучшим партнёром, — она спускается вниз, а затем смотрит наверх, скрещивая руки на груди. — Ты должна пойти внутрь и отрепетировать то, что скажешь ему при встрече. Например, «Привет», и посмотреть, как у тебя это получится.
Я игнорирую её советы.
— Хорошо, сделаю это потом, — я хватаюсь за планку и отталкиваюсь, делая манёвр «хвост русалки» — одно из моих любимых движений. Я могу провисеть здесь всю ночь, будь проклят этот шторм, и она об этом прекрасно знает. — Не будь столь уникальной, но я уверена, Клей мне поможет в этом.— Значит вот так вот, да? Променяла меня из всех возможных людей на Клея? — она смотрит на меня, грызя ноготь большого пальца.
— Не дуйся, — говорю я, не удивляясь, что она купилась на мою пустую угрозу, — но у нас шоу на носу, поэтому я не думаю, что у нас достаточно времени на тренировки вместе.
— Я, правда, хочу выполнить этот трюк, Эхо, — бросает она. — Давай попробуем это ещё раз завтра, хорошо? Кроме того, Клей, наверное, будет занят, ну знаешь там, помогая своему отцу в саду и выполняя ту работу, которую делал Себастьян, — она хватает свою куртку. — Мы сделаем это — у нас ведь всегда всё получается. Просто сегодня не тот день.
— Ты хочешь повторить трюк? Тогда мы просто обязаны продолжать тренироваться прямо сейчас! — кричу я, мысленно взывая к её гордости, когда она направляется к выходу. — Ну же. Разве Себастьян бы позволил тебе сдаться вот так легко?
Она замирает на месте, а затем оглядывается через плечо.
— По сути, Себастьян любит, когда я так делаю. Как думаешь, почему я чувствую себя так комфортно на сетке, хмм?
Она дерзко мне ухмыляется и продолжает свой путь, немного подскакивая при ходьбе.
— Это же мой брат! Господи, Саванна, я не хочу слышать это дерьмо! — она уже снаружи, когда я кричу, — Знаешь что? Ты победила! Теперь я тоже закончила тренировку. Ты свободна, большая заноза!
Она поворачивает голову.
— Не отзывайся об этом плохо, пока сама не попробуешь, — говорит она, прежде чем послать мне воздушный поцелуй. — Увидимся завтра. Удачи тебе с твоей семейкой... и твоим иностранцем.
Я остаюсь и продолжаю тренироваться, несмотря на мою угрозу и тревожные образы, которые всплывают в моей голове каждый раз, когда я падаю на сетку. Спасибо за это Саванне.
~~~~~
К тому времени, когда я чувствую усталость, на дворе уже ночь, шторм давно уже стих, а семейная машина припаркована на подъездной дорожке.
Я молча проскальзываю в дом и нахожу на кухонном столе прикрытую сверху фольгой тарелку, — ужин, который для меня оставила мама, хотя я уверена, что мой отец сказал что-то вроде: «Если она хочет поесть, то должна сесть за стол вовремя вместе с нами».
Я победно улыбаюсь. Мой папа может думать, что он тут всем заправляет, но на самом деле, он ничего не может поделать с тем, когда моя мама проявляет заботу к своим детям.
После того, как я заканчиваю с полутёплой курицей и картофелем, я как можно тише, на цыпочках иду мимо родительской спальни, стараясь контролировать каждый свой шаг, а если быть точнее — избегая половые доски, которые скрипят.
Строгий голос моего отца нарушает ночную тишину.
— Мы поговорим с тобой утром, юная леди.
Чёрт, а он хорош в этом. Я буквально шаталась то влево, то вправо, словно пьяная, молчаливо выбирая доски, но он всё равно меня услышал.
— Да, сэр, — лепечу я, прежде чем быстро подняться по лестнице в свою комнату.
Мой дед был умным мужчиной, он построил этот дом после того, как появились дети. Но из-за того, что большая главная спальня расположена на первом этаже, а детские комнаты на втором, обойти родителей просто невозможно. Но почему-то дедушка забыл принять во внимание то, что наша семья несколько поколений занимается воздушной гимнастикой. Поэтому, как только ты оказываешься в своей комнате, выйти из неё незамеченным, не составляет особого труда. Спросите, откуда я это знаю? Мой старший брат Себастьян часто пользовался таким способом (обычно он использовал свой балкон в девяти из десяти случаев).
Я сразу подставляю голову под горячий душ, чтобы расслабить мышцы после тяжёлого дня. Всё это время, пока я стою под душем, мой взгляд прикован к закрытой с другой стороны комнаты двери. Спальня Себастьяна связана с моей и спальней Джека и Джил, но мой брат больше не находится по ту сторону двери. Этой ночью, как и каждую ночь в течение целого учебного года, он будет проводить в Англии, и его комната теперь свободна. Эта мысль преследовала меня весь день.
Вытираюсь и одеваюсь, а затем медленно, со слезами на глазах, открываю дверь в его комнату. Я не знаю, почему пришла сюда — возможно, чтобы увидеть доказательства его отсутствия, наивно надеясь, что это поможет заглушить моё беспокойство? Внутри темно, но сквозь тонкие шторы пробивается на удивление после шторма светлая и полная луна.
Моё дыхание сбивается, ноги прирастают к полу, и я внезапно останавливаюсь, когда замечаю большую груду так называемого тела, лежащего в постели моего брата. Сначала это вызывает чувство утешения, и я даже ловлю себя на мысли, что возможно это Себастьян, но прекрасно понимаю, что это не так.
Поэтому я предполагаю, что это Кингстон. Я понятия не имею, почему мои родители не оставили его в общежитии, или почему я не разворачиваюсь и не ухожу обратно в свою комнату. Но теперь, зайдя так далеко, мною овладевает любопытство.
С моего места и в этом освещении, он вполне мог бы сойти за Себастьяна. Он спит, свернувшись на боку, поэтому мне видны его короткие тёмно-каштановые волосы и мускулистая спина. Но в то время как Себастьян любит спать под одеялом, наш гость предпочитает простынь; она сползла вниз, оголяя его идеально круглую попку, обтянутую чёрными боксерами, которые я нахожу весьма греховными. Его руки покоятся под подушкой — ещё одно отличие, которое заставляет меня опомниться.
Я прохожу немного дальше в комнату, чтобы проверить его багаж: дизайнерские и монограммные вещи, конечно же, отлично сочетающиеся друг с другом и попахивающие роскошью и мягкой кожей. Подумать только, но с ужасно не соответствующими чёрными (и признаюсь честно, сексуальными) армейскими ботинками, что…
— Уф, — ворчу я и, несмотря на свои отчаянные усилия оставаться спокойной, тянусь к чему угодно, лишь бы удержать равновесие. Но это не помогает. Поэтому я лечу вперёд, цепляя на пути теперь-не-очень-сексуальные ботинки.
— Мне говорили, что ты грациозная.
Его низкое, язвительное замечание приходит из ниоткуда, пугая меня и заставляя полностью потерять равновесие, в результате чего я падаю совсем в противоположном направлении. Размахивая руками, я пыталась ухватиться за багаж, который является моим единственным спасением на мягкую посадку.
Но я так и не хватаюсь за него и не встречаюсь с полом. Вместо этого, две сильные руки спасают меня, схватив за запястья, и тянут вниз, прижимая к твёрдому, горячему — по температуре, я имею виду — телу.
— Я допускаю, что ты та самая Эхо, с которой нужно поздороваться, но опять же, не грациозная девушка, которую я ожидал увидеть. Так что ты…? — он смотрит на меня, самодовольная улыбка расплывается на его губах, в то время как уничтожающий огонёк полыхает в серых — «На самом ли деле они серые, или дело в освещении?» — глазах.
— Я… эм… — начинаю по-идиотски заикаться. Я, одетая всего лишь в халат, прижимаюсь к голому торсу, возможно, самого великолепного парня, которого когда-либо видела так близко. И мы очень близко.
Я пытаюсь отпихнуть его, но он скользит руками к моим бёдрам и хватка становится жёстче.
— Да, — выдыхаю я, прежде чем обретаю голос над своим следующим ответом. — Я — Эхо. Прости, что разбудила, я просто не… ожидала, что ты здесь, — он приподнимает брови, как бы говоря мне этим, что видит меня насквозь. — Да пусти же меня! Я просто споткнулась о твои массивные, ужасные ботинки, а затем ты меня внезапно напугал.
— Мои извинения, Эхо, — дрожь бежит по моей спине от того, как моё имя слетает с его губ с этим английским акцентом. — Если бы я знал о твоём визите в мою комнату сегодняшней ночью, то уделил бы больше внимания своим вещам и постарался бы убрать их с твоего пути.
— Я должна была уйти, как только поняла, что ты здесь, так что мы квиты. Теперь ты меня отпустишь?
Его хватка остаётся всё такой же крепкой, а улыбка становиться ещё шире.
— Должен признать, что я наслаждаюсь этой версией нашего знакомства. Это намного лучше чем «Давай познакомимся?» за обедом, — теперь его охотничья белоснежная улыбка растянута на всё лицо, и её заметно даже в слабом освещении комнаты.
Всё что мне остаётся, это смотреть на него, потому как я не могу сказать что-то в ответ. Мне кажется, что я сплю, но это не так, потому что ощущаю, как его длинный и твёрдый член упирается мне живот, и такого рода унижение, является на самом деле реальностью.
— Я чувствую себя вполне комфортно, так что не стесняйся и оставайся здесь сколько захочешь. Если ты действительно хочешь со мной сблизиться, не бойся немного пошевелиться, — его ухмылка растягивается невероятно широко, когда он толкается своими бёдрами вверх, сильнее прижимая ко мне свою эрекцию.
И вот по этой причине, моя немота тут же испаряется.
— Ты в своём уме? — я использую обе руки и, упираясь ему в грудь, пытаюсь его оттолкнуть, но моя сила по сравнению с его безжалостной хваткой на моих бёдрах — ничто. — Отпусти меня! Ты же гость в нашем доме сегодня ночью и не можешь вот так вот просто грубо обращаться со мной, когда у тебя игривое настроение!
— Ах, неподходящее время, — он кивает. — Понял. Так что, тогда продолжим завтра?
— Боже, ты неисправим! — я шевелюсь, в надежде на освобождение.
Он сжимает пальцы сильнее, но хищный блеск в глазах становится мягче.
— Шутка, Эхо. Прости. Наверное, я зашёл слишком далеко.
Моя злость превращается в лёгкое негодование. Он определенно тот ещё шутник, и, возможно, это просто такой способ, чтобы смягчить неловкость, которую я спровоцировала, пробравшись ночью в комнату.
Но как только я собираюсь одарить его прощающей улыбкой, он тут же рушит все извинения, с которыми я мысленно смирилась.
— Могу ли я быть с тобой откровенен?
— Ты меня отпустишь когда-нибудь или нет? — спрашиваю я в ответ.
— Конечно.
— Ну, тогда я слушаю.
Только Богу известно, что он хочет сказать — может искреннее извинение? — поэтому я жду, но вместо этого, его слова не несут в себе ничего, кроме чистой похоти.
— Я лгал тебе. Правда состоит в том… что я бы с радостью предпочёл, чтобы ты выжала из меня все соки, Любовь моя. Трение о незнакомых людей, уже не делает нас чужими, да?
— Тьфу ты, — рычу я и отодвигаюсь от него, когда он прыскает со смеху, теряя контроль. Я выхожу из комнаты, оставляя его, веселящегося, позади меня.
Вот как я встретила нашего сексуального студента по обмену Кингстона Хоторна.