24 часа

Римский сенатор Кай Керес неспешным твёрдым шагом вошёл в холл собственного дома. Там уже собралось видимо-невидимо народу. Все они были представителями аристократии или сенаторами. Собравшиеся что-то оживлённо обсуждали, но мигом смолкли, едва вошёл Керес.

-Мир тебе, Кай!-хором приветствовали гости хозяина дома.
-И вам мир,-охотно отозвался сенатор.-Надеюсь, никто не забыл, зачем мы здесь собрались?
В ответ все отрицательно покачали головами.
-Чудесно,-губы Кереса тронула холодная не то улыбка, не то усмешка.-Цезарю пора на покой. С нас довольно его бесконечных сумасшедших выходок. Безумные императоры не новость для империи, но не такие, как нынешний...
Голос Кереса потонул в гуле одобрительных воплей...

В императорском дворце было необычайно тихо и пусто. Казалось, все вымерли. Лишь в одном из коридоров одиноко маячила фигура Милонии Цезонии, жены императора. Тысячи мыслей роились у неё в голове.
"Почему?-в который раз задавалась этим вопросом Цезония."Гай знает о том, что его собираются убить. Знает, что во главе восстания - Кай Керес. Знает, что сенаторы не пощадят не только его, но и всю его семью, но ничего не предпринимает. Почему?" 
На её плечо легла чья-то холодная рука. Цезония вздрогнула от неожиданности.

-О чём думаешь?-это был он, Гай Юлий Цезарь Август Германик, император Калигула. Самый странный император Римской империи.
-Ни о чём,-быстро ответила Цезония и зашагала вперёд. Калигула не стал удерживать её. Он ещё не знал, что там, в доме Кая Кереса, так далеко от тихого и безопасного дворца, беспощадными судьями и палачами ему же подписан смертный приговор. До его исполнения осталось всего лишь 24 часа.

Холодное зимнее солнце стояло в зените. Оно светило, но не грело и оттого на душе было серо и пусто. Император молча прошёл между двумя рядами молчаливых охранников-преторианцев и вошёл в свои покои. На душе скребли кошки.

"Керес попытается убить меня? Он? Это ничтожество поднимет руку на своего императора, на самого Цезаря? Никогда. Никогда не бывать этому!"-Калигула рассмеялся, понимая, что обманывает себя. Цезония вошла почти бесшумно на последних нотках этого смеха. Она научилась читать его мысли и понимать каждый его жест. Поняла она и над чем смеётся Калигула. И не выдержала. Всё, что было у неё на душе как-то выплеснулось наружу.
-Кого ты обманываешь, Гай?!-почти что-то закричала она.-Себя? Себя не обманешь. Керес убьёт и тебя, и меня, и нашу дочь Юлию! Не мы их - так они нас!
Калигула молчал. Вид у него был крайне подавленный. Цезония буквально заглянула ему в глаза.
-Что с тобой, Гай? Почему ты молчишь? Что не так?-с отчаянием в голосе спросила она.
-Ничего,-он ответил ей также, как и она ему в коридоре. Губы Калигулы тронула странная улыбка.
-Ничего, Цезония,-повторил он.-Оставь меня.
Она сжала кулаки от отчаяния и безысходности и вышла.