Renren

Глава 1

— Ты глупая женщина, Мэюнэ, — заключил Ханма и одной рукой убрал ее ноги со своего тела. — Правда глупая.

Молчание, воцарившееся в комнате, стало ему ответом. Она никак не отреагировала на эти слова, но отвела взгляд на выход из спальни, подумав, что он прав.

Ему было всё равно и на ее проблемы и на ее парней, в этом смысле он был бесстрастен. Вёл диалог исходя только из желания девушки и никогда не занимал чью либо сторону. В силу своей пассивности, почти никогда не встревал с встречными или наводящими вопросами, предпочитая сначала дослушать, а потом строить мнение. Вообще в их общении он зачастую отыгрывал роль слушателя. Причём равнодушного. Сложно быть более участливым, когда большую часть времени тебе совершенно не интересно. Ханма вообще мало к чему испытывал интерес, особенно к такому банальному вопросу людских отношений. Однако готов был слушать об этом и даже иметь какое-то мнение ради её бесстрастности. За это его стоило любить. В Мэюнэ он ценил ненавязчивость и способность игнорировать его разгильдяйский образ жизни. Непостоянство, уверенность в себе, совершенно противоположный вкус на мужчин, в который он не входил. В особенности вкус на мужчин — она никогда не претендовала на его сердце, предпочитая при выборе партнера думать головой, а не тем, чем он. Мэюнэ всегда была чьей-то, только не его. Никогда его. Как раз таки это и было вишенкой на торте — чисто эгоистичное желание трахать то, что не принадлежит тебе. Как сказали бы французы: «très bien». Ее в равной мере не волновали его пассии, но не проблемы. К ним она была особо жадной. А жадность эту кормили абсолютная скрытность и непоколебимость Ханмы ко всему, что касалось его работы или планов. Выпытать из него хоть что-то само по себе являлось чем-то из области фантастики. Поэтому оставалось лишь ждать момента, пока он сам не решит поделится своими мыслями. Например, на данный момент происходило что-то серьёзное — в последнее время темы их обсуждений не выходили за пределы ее персоны, значит его мозг был занят. Ханму это не волновало. Мэюнэ слишком хорошо его знала, чтобы этого не понимать. За это ее стоило любить. Пока ей было о чём переживать, можно было спокойно терзать голову шута своими собственными терзаниями. Думала она именно так, зная, что он абсолютно не против. Поэтому его мнение имело для неё вес — холодный взгляд Ханмы был необходим. Поэтому они были знакомы так давно.

Ханма не встал с постели. Сигареты лежали у подножья кровати на деревянной полочке, вместе с зажигалкой. Зацепив губами одну, он лёг обратно, чиркнув дорогой зиппой. Другой рукой вернул женские ноги на торс. Стало вновь тепло.