Легенда о Магистре Крыс

Ты видел когда-нибудь эту неприметную вывеску: «Гард. Дератизация, недорого»? Да-да, такую пыльную и скучную в городской суете, незаметную на фоне многоэтажек и шоссе. Истребление крыс — заурядная старинная работа, безусловно, необходимая людям с их обширным подвалами, в которых порой хранятся темные тайны. А задумывался ли ты хоть раз, кто этот Гард и как связан с легендой о Крысолове? Том самом Крысолове с волшебной дудочкой. Не задумывался, держу пари.Доподлинно никто не знает, откуда пришел Крысолов. Говорят, в прежние времена он жил в другом мире. Еще рассказывают, будто раньше его звали не Крысолов, а Гард Истребитель Монстров. И в те мрачные годы в его мире по грязным улицам тёмными ночами бегали не только крысы. О нет, это были далеко не крысы! По сравнению с теми тварями даже черные крысы показались бы милыми зверьками...Не веришь? Тогда позволь поведать эту историю.

***

Гарду не нравился серый город: по грязным улицам громыхали телеги, со дворов доносился визг свиней, и, конечно же, поселение наполняли людские голоса. После нескольких недель молчаливой дороги меж пустынных холмов уши странника с трудом привыкали к гвалту новых звуков. Но такую уж судьбу он себе выбрал — без визитов в города никак. Такую уж цель он себе поставил. И хорошо, что никто из жителей не догадывался, для чего на самом деле к ним явился запыленный человек в поношенном сером сюртуке, широкополой шляпе и с длинной флейтой в правой руке. — Это он?— Он? — донеслись из-за спины шепотки досужих сплетниц, приникавших друг к другу накрахмаленными чепцами, за которыми они извечно прятали городские секреты и чьи-то грязные тайны. Теперь женщины обсуждали странника. О нем уже слышали, его в какой-то мере ждали. — Думаете, это и правда он? — Хорошо бы, если действительно он. Похож по описанию из газеты. Говорят, помог поселению у границы Зачарованного Леса, — заметил какой-то мужчина, и Гард невольно крепче сжал флейту. Он помнил все, что случилось в городе у границы. Помнил, с каким наслаждением люди терзали тех, кто скрывался в тенях. Для истребления таких, как они, звали таких, как он, Гард Истребитель Монстров. — Да-да, твари совсем совесть потеряли, — самодовольно отвечала крепкая женщина, метущая порог скобяной лавки.— Да какая им совесть, глупая, они ж нелюди, — поддел жену толстый краснощекий мужчина, вероятно, владелец лавки. Он стоял на шаткой стремянке, поправляя старую вывеску. Грубая табличка крутилась на сильном ветру ранней осени, казалось, пропитывая ржавчиной низко нависшие серые небеса. Такие же серые, как космы Гарда, которые невзначай выбились из-под шляпы. Он быстро поправил волосы, выше поднял воротник и спрятал флейту в холщовую сумку у пояса. Не настало еще время узнавания и знакомства, но слишком многие уже обсуждали его. Странная слава тянулась тонкой ниткой дыма через села и города. «Если они хотят меня найти, то найдут в центральном трактире. Я писал на имя мэра», — раздумывал Гард, выискивая глазами приличный дом с белой штукатуркой, но его взгляду предстало кособокое строение с полуразвалившейся печной трубой на поросшей мхом крыше. — Могли бы найти заведение и поприличнее. И это для обсуждения важных дел. Как будто меня, а не их по ночам пугают чупакабры. Чупакабры — как нелепо называют здесь этих чудесных созданий».В трактире оказалось сумрачно и сыро: старый очаг сильно коптил, жирный дым резал глаза. Гард поморщился и направился по заплеванному полу к длинной деревянной скамейке, которая стояла возле не менее длинного стола. Щербатую поверхность испещряли следы порезов. Похоже, кто-то играл с ножами. По дереву растекались разводы дурнопахнущего пива. Гард с сомнением заказал овощную похлебку, сел в дальний угол и надвинул шляпу со скошенным узким верхом на глаза. Она скрывала лицо с длинным заостренным носом и пренебрежительно скривленными губами и при этом позволяла видеть всех посетителей.Прошло некоторое время, часы на городской башне отбили полдень. Гард сверился со своими часами, спрятанными в нагрудном кармане — единственной вещью, которая напоминала о былом достатке столичного изобретателя-мага. Единственным предметом, который связывал с прошлой жизнью. Но куда больше он теперь дорожил своим инструментом, поминутно ощупывая его тонкий травяной стан сквозь ткань сумки. «Пора бы уже кому-то появиться. Мы условились: в полдень в трактире на центральной улице ожидайте чужака в шляпе. Он избавит вас от чупакабр», — нетерпеливо прикидывал Гард, и в этот же момент дверь таверны отворилась. Помещение наполнилось топотом грубых сапог, три пары ног прошаркали по грязным половицам к дальнему столу. — Эй, ты тот самый истребитель монстров с флейтой? — обратился к страннику грубоватый мужчина в одежде охотника, высоких сапогах и потертом зеленом пальто. За плечом у него висело длинное кремниевое ружье. Похоже, мэр посчитал, что они выйдут на охоту все вместе и без промедления, ровно в полдень. Когда ни одно создание Зачарованного Леса и не думало показываться. — Да, я с флейтой, — ответил Гард, не утверждая и не отрицая свою роль истребителя монстров. — Ты маг? — придирчиво спросил другой представитель заказчика, тоже охотник. — Скорее гипнотизер, — бросил обычное уточнение Гард. — Смотри у нас, гипнотизер, наш мэр не будет рад, если окажется, что ты маг. У короля последние шесть лет к магам отношение сильно поменялось. — Я знаю, — кивнул Гард, и его сознание пронзила вспышка боли. Воспоминания каждый раз прорезали ясность хладнокровного разума, пробуждая в сердце черную злобу. О да, он знал! Он помнил, как шесть лет назад его вышвырнули из собственного дома в столице королевства, как всем магам предписали носить браслеты и показывать пропуска на кордонах, установленных только для них. Он помнил, как бежал, подобно вору, в Зачарованный Лес, чтобы там обрести новое имя. И именно там он вытачал флейту из длинного стебля тростника. Шесть лет назад он познал, сколь ненасытны люди в своем желании ненавидеть. Кого? На кого укажут. — Правду говорят, будто волшебную дудочку тебе подарила королева фей Майорана? — поинтересовались охотники уже на улице, когда небольшая процессия направилась осматривать следы, оставленные чупакабрами. — Слухи, все слухи. Сам сделал из тростника, — мрачно отзывался Гард, склонившись над обескровленной тушкой свиньи во дворе одного из домов. Из-за дверного косяка пугливо выглядывала хозяйка, утверждая, будто перед рассветом видела две темные тени, сосущие кровь из ее несчастной скотинки. Да, эти создания питались кровью, в этом Гард не мог их оправдать, как и всех хищников. — Но дудка же волшебная? Да? — не унимался один из охотников. Гард выпрямился и ответил:— Нет. Когда гипнотизируешь кого-то, важно, как играть. И кто играет. А не сам инструмент. Полагаю, сгодилась бы даже музыкальная шкатулка или вон та старая пила. Он всегда обходился не ложью, но полуправдой. Флейту он и впрямь сделал сам, а саму Майорану, Владычицу Зачарованного Леса, он так и не встретил, чужак в мире фей и в мире людей, как и все маги. В их жилах текла слишком разбавленная кровь древнего лесного племени, они слишком долго питались благами голодной цивилизации людей, чтобы их приняли под сень Зачарованного Леса. Гард не понимал одного: зачем неразумные твари магической чащи порой покидают свои уютные владения, устремляясь в города? Возможно, их вело любопытство, возможно, их сбивали яркие огни. Но многие из созданий Леса погибали от рук человека. — Значит, он все же маг? Маг у нас в городе? — перешептывались охотники, пока Гард рассматривал трупы двух собак, павших жертвами неудачной травли тварей. Вероятно, теперь создания, названные здесь чупакабрами, от страха забились в чей-нибудь погреб, дожидаясь ночи.— Маг не маг... Поверь, если он избавит нас от этих тварей, пьющих кровь у скота по ночам, то все скажут, что он просто гипнотизер, — фыркнул один из собеседников, убеждая других и договариваясь со своим страхом. — Крысолов из легенды. И хватит. — Да. Никакой не маг, верно-верно. «Конечно, никакой не маг. Я не маг, не должен носить отличительные метки и скрываться от правосудия, пока им удобно, пока жители таких городков нуждаются в истребителе монстров», — думал Гард, украдкой скалясь с тайной злобой и горечью. Он предчувствовал не самую легкую работу: крысы поддавались его игре намного легче. Освобождением городов от крыс он чаще всего и зарабатывал последние шесть лет. Но порой его звали для более сложных поручений, находили среди пустошей и лесов, передавали весточки через глухие деревни. Его ждали. И его ненавидели.Пока поселения, расположенные неподалеку от враждебного Зачарованного Леса, страдали от ночных чудовищ, Гарда считали крысоловом-гипнотизером из старой сказки. Порой он и впрямь уводил из городов полчища крыс, порой ему попадалась «добыча» покрупнее. Знали бы только люди, кого Гард на самом деле считал добычей... — Ну что, пойдем все вместе? Изловим тварей? — почти миролюбиво предложил охотник.— Нет. Этого не потребуется. Я пойду ночью, один. Вы должны запереть всех собак, убрать патрули стражи и погасить все огни. Обязательно погасить огни. На улицах нельзя никому оставаться. Закройте скот и затворите все ставни. Пусть мэр прикажет никому не смотреть, иначе горожане сами попадут под гипноз, — четко объяснил Гард. — Награду буду ждать в полдень на том же месте в трактире.— Вон как! Не много ли ты о себе мнишь? А крыс... Крыс ты тоже от нас уведешь? — неловко спросил охотник.— В объявлении об этом не писали, — уклончиво отозвался Гард. — Заплатим сверху, мэр решил, что нелишним будет, если ты такой сноровистый и все сам сделаешь, — замялся охотник. — Но учти: если мы все запремся в домах, помощи тебе не дождаться.— Она и не потребуется, — улыбнулся Гард. — Встретимся завтра в полдень. Охотники пожали плечами, но обещание выполнили: к ночи в городе не осталось ни одного прохожего, ни одной собаки не лаяло возле утлых будок. Скот, разумеется, тоже заперли. На улицах царствовала тишина. Многие, похоже, не спали, но и подглядывать никто не решался: за плотно затворенными ставнями не мелькнуло ни единой тени. Гард прекрасно видел в темноте, ночь давала ему другие, новые силы. Его нюх обострился, как у зверя, зрение вернуло ясность, точно в юные годы, лет двадцать назад. Все тело сбросило горечь прожитых лет. Он готовился к ритуалу, он готовился к игре на флейте. — Наконец-то! Под светом луны этот город принадлежит мне! — воодушевленно прошептал Гард, доставая из сумки инструмент. — День прошел, ночь — мой дом. Над городом светила и мерцала полная луна, похожая на добрую головку сыра. Казалось, вокруг нее парят стаи фей, оседлавших множество крылатых крыс. Вместе они поедают желтый шар, проделывая в нем дырки-кратеры. Гард с наслаждением поддавался иллюзии. Только иллюзии ли?— Это ветер крыс! Ой кружись-кружись! Ветер пой лишь мне! Ветер, при луне! — распевал Гард, доставая заветную флейту и начиная вращаться на месте, выписывая невероятные коленца ногами. Пальцы его перебирали по мелким отверстиям на тростниковой флейте. Никто из горожан не видел представления, но зрителей уже хватало: множество глаз ночных созданий замерцали во тьме, улицы покрылись серым ковром шерстяных тел. — Ветер верный друг, подави испуг, крысы пусть поют. Кто здесь ловкий плут?Гард уже шесть лет обманывал людей, ведь на самом деле мелодия не имела значения, и играл он всегда по-разному: магические создания слышали пение тростника из Зачарованного Леса. И крысы отчего-то тоже поддавались, как будто стремясь уйти от всей жестокости людских помоев на вольные поля дриад и фей. От всех пороков, от всех страстей, безобидные крысы, которые никого не клеймят, не признают низшими существами, не выселяют из домов, не приговаривают к уничтожению. Всего лишь живут, скрываясь во мраке проторенных троп и прогрызенных нор, как ныне маги, загнанные королем. Если бы мелодия флейты однажды сумела так же увести всех магов за пределы лжи и непонимания. Если бы только... Но Гарду оставались только крысы и заблудшие создания Зачарованного Леса. Он считал себя их проводником. — Ну же, ну же, выходите, мои глупые детки, мои кровожадные малыши. Пора домой! Домой! — приговаривал Гард, озираясь по сторонам. Чупакабры пока не появлялись, зато крысы выползали из подвалов и устремлялись навстречу крысолову. Они вились под ногами, цеплялись коготками за сапоги и штанины, заползали на поля шляпы. Гард не сопротивлялся, не отгонял их, а наоборот — приманивал игрой и танцевал в лунном свете, подпрыгивая на месте, порой дирижируя флейтой, распевая короткие куплеты, которые стремительно рождались и умирали в затуманенном от радости сознании. Только здесь, только в этом танце, он ощущал себя по-настоящему счастливым, будто наконец собранным из расколотых частей. Как и крысы, он больше не таился, не скрывал свою природу. Безумие несло его потоками ветра крыс, в котором слышалось стрекотание сотен крыльев. Луну обгладывали облака, а серые создания ночи закручивались воронками вокруг флейтиста, глядящего широко распахнутыми глазами в черное ночное небо. Но Гард не забывал, зачем его позвали в город. — А вот и вы, мои дорогие. Тех, кого называли чупакабрами, — улыбнулся он, когда на звуки его прерывистой игры наконец вышли создания Зачарованного Леса. Они выпрыгнули из обломков чьего-то сгоревшего сарая, скользнули сумрачными тенями среди домов и приблизились к Гарду. Прекрасные гибкие звери с черной шерстью, статью они напоминали одновременно собак и горностаев. Красные глаза мерцали на треугольных мордах, на которых выступали длинные клыки. От ушей тянулись кожистые отростки, плывущие по ветру, словно крылья летучих мышей, а на хвостах покачивались скорпионьи жала. Неудивительно, что ищейки и волкодавы не совладали с чупакабрами. — Зачем вы идете в города? Почему Майорана так плохо следит за вами? Или вас тоже подтачивает скверна? Да, этот мир болен, из него пьют силы, врезаются в недра, крадут самоцветы, отравляют почву и воду, — упоенно шептал Гард в перерывах между трескучими наигрышами. — Но пришло время вернуться, мы все однажды вернемся в Зачарованный Лес.Внезапно дверь одного из домов отворилась и по ступенькам с закрытыми глазами, пошатываясь и спотыкаясь, спустился человек в сорочке и смешно сбившемся набок ночном колпаке. — Ох, и что это за новости? Топай домой, лунатик, — посетовал Гард, немедленно разворачивая спящего человека и бережно прокладывая ему дорогу меж полчищ крыс. Послушные голосу флейты, и они, и чупакабры не тронули нерадивую жертву. Порой звуки магической игры действовали и на людские умы, поэтому Гард настойчиво просил запереться в домах. «Надеюсь, все на месте. Пора двигаться прочь из города», — решил крысолов. Ему не хотелось ловить новых лунатиков, увлеченных едва слышной волшебной музыкой. Он поднес флейту к пересохшим губам и продолжил играть уже без перерывов. Процессия из крыс и чупакабр послушно направилась к выходу из спящего темного городка. Подобно едва слышному отливу волны, они прошли призрачным шелестом по разбитым булыжникам мостовой, мимо таверны и часовой башни, мимо замершего темного города. И вскоре оказались за его пределами. Сквозь поля и луга под неверным полынным светом полной луны двигалась бесшумная армия, которую возглавлял танцующий флейтист. Гард вел своих подопечных к ближайшему лесу, чернеющему сквозь мрак косматым темным пятном. В чащу, в места, где его неразумные собратья нашли бы покой и пристанище, где им не грозила опасность. Он остановился у раскидистого древнего дуба. Почти в каждом лесу росли такие деревья, старые, замершие тревожным сном. Крестьяне считали их пристанищем фей и дриад, поэтому с опаской обходили. Все верно. Они еще что-то помнили, пусть и искаженно: деревья не служили жилищем для хозяев Зачарованного Леса — они лишь открывали путь в настоящие заповедные рощи. Гард подвел крыс к дуплу дерева. Лаз открывался от самой земли до середины ствола по велению флейты, чтобы к утру наглухо зарасти свежей крепкой корой. Теперь же из дупла доносился легкий ветерок, столь приятный после смрада печных труб и паровых котлов. — Домой, домой, мои хорошие, — пригласил жестом Гард, указывая чупакабрам путь. — Возвращайтесь в Зачарованный Лес. Там каждому будут рады, там вы найдете свое место. И вы, серое мое братство, не стесняйтесь, вам тоже найдется место. Там всем найдется место. Кроме меня...Первыми сквозь портал прыгнули создания Леса, они и впрямь торопились в знакомые края. Следом за ними послушно ступила в дупло и исчезла в недрах дерева стая крыс. Одна за одной, они текли тонким сизым ручейком, увлекаемые порывами ветра. Незримый ласковый ураган поднял их в воздух, и крысы поплыли в дупло по велению магии портала. Вскоре музыка смолкла в ночи, и Гард остался один подле дуба. Он устало стоял, рассматривая первые лучи рассвета. С большей радостью он бы отправился следом за крысами, но феи Зачарованного Леса не ждали его возвращения. «Ты чужак, уходи, — так сказала ему Майорана, Владычица Зачарованного Леса, голос ее звучал в деревьях и травах, а сама она не показывалась. — Ты слишком долго жил среди людей. Ты не нужен в моем лесу, ты чужд самой природе, глух к ее голосу и воле». С тех пор он скитался, влекомый, как перекати-поле, порывами ветра, ведомый неверным светом луны. Как будто кто-то возложил на него непомерно тяжелую миссию, как будто кто-то требовал скитаться от города к городу. Порталы открывались только для потерянных волшебных созданий. И для крыс... Он же, усталый человек, обреченно плелся к человеческому жилью, направляясь в грязную таверну, где остановился в пропахшей клопами комнате. К счастью, ровно в полдень пришли те же охотники и отсчитали положенную сумму купюр с гордым изображением короля.— Да ты и впрямь искусный фокусник, — ухмыльнулся один из охотников. — Я тут утром спустился в погреб и не наткнулся ни на одну крысу, а я-то все думал, как их вытравить. Что ты с ними сделал? — Увел из города и утопил в лесном озере, — зловеще отрезал Гард. — И чупакабр тоже убил и утопил. Больше охотники ни о чем не допытывались. Горожанам обычно хватало и того, что ловкий гипнотизер избавляет их от ночной напасти или истребляет полчища крыс. Теперь город гудел еще более громко: скот не запирали в сараях, люди не оглядывались на сумрачные закоулки в ожидании атаки монстров, оживилась торговля, лоточники и мальчишки с газетами зазывали народ. — Свежий номер! Свежий номер местной газеты! Чудесное избавление от чупакабр! Покупайте свежий номер! Иногда Гард оставался на несколько дней в таверне, но чаще всего сразу уходил. Он уставал от людей, от их суеты. Больше всего ему не нравилось это веселье горожан. Каждый раз праздник после убийства волшебных созданий будил в нем лишь новую злобу. Все эти люди радовались, но никто не чествовал избавителя, да он и сам не стремился попадать в центр внимания. Хватало и коротких газетных заметок в местных изданиях, чтобы находились новые заказчики, размещающие объявления. В остальное время он скрывал свою личность. Он страшно боялся, что где-то раскроется его истинная природа мага. Тогда он не сможет больше беспрепятственно входить в города и спасать чудесных непознанных созданий Зачарованного Леса. «Убирайся прочь, тварь! Не смей больше тащить своих уродцев в столицу!» — с этими словами его выбрасывали из дома, а вместе с ним всех его дорогих питомцев, уже мертвых, убитых стражниками. До издания новых указов короля Гард надеялся, что создания Зачарованного Леса, безобидные, не питающиеся кровью, наполнят дворы и парки богатых аристократов и научат людей жить в мире с волшебными животными. Но все изменилось, осталась лишь ненависть, выжигающая черный колодец на месте сердца. Гард ненавидел всех вокруг — мальчишку с газетами, скотницу со свиньями, улыбающихся дам в чепцах, расслаблено смеющихся за кружкой пива охотников. Он ненавидел все это проклятое веселье молчаливых убийц. С такой же радостью они наверняка отмечали шесть лет назад выселения соседей-магов, клеймя их последними словами и наделяя гадкими прозвищами. А заодно прикарманивая отобранное имущество. Да, они могли только обзываться, скалиться беззубыми зловонными ртами. Хотя кто-то кусал и по-настоящему. Порой Гарду хотелось укусить в ответ: отомстить за убитых питомцев, за кровь на гладкой зеленой шерсти, за боль, застывшую в остекленевших желтых глазах. Отомстить всем этим людям. Но он боялся, он не знал, что делать дальше, после мести. Наброситься на кого-то, выместить ярость и умереть? Но тогда он бы больше никого не спас. И оставалось просто идти дальше. Так и выходило, что печальный Истребитель Монстров брел от одной деревни к другой, от одного города к другому. Как только где-то появились новые создания Зачарованного Леса — «чупакабры», как их называли, — приходил он, Гард.Путь сменялся тысячами троп то по разбитым булыжникам, то по сельским трактам. Случайные знакомые терялись сотнями масок: Гард не пытался ни с кем сблизиться, ненавидя и людей, и магов, которые посмели существовать по правилам угнетателей, и саму Майорану... Ее он, запертый наедине со своей отчужденностью, тоже ненавидел за то, что королева фей не позволила остаться. Города менялись, и работа продолжалась, длилась пытка вечного пути