сожжённые дотла.

I.

Все еще держа руки под кристально чистой теплой струей, худощавый юноша задумчиво глядит на то, как вода обвивает его пальцы и мгновенно утекает сквозь них. Крохотные, словно мельчайший бисер, капельки падают вниз на его холодную ладонь, оставляя едва заметные мокрые следы на бледной коже. Поспешно их вытирая, Ханма будто бы возвращает свою осознанность, потерянную в сущем хаосе собственных мыслей, и лениво тянется к заднему карману чёрных джинс, доставая свой мобильник.

Длинные исхудалые пальцы быстро бегут по экрану телефона и, ни на секунду не задерживаясь на кнопках клавиатуры, печатают короткое сообщение, которое сразу же будет прочитано его получателем. Ждал? Нет, точно нет. Кинув сотовый в сторону, Шуджи устало закатывает глаза, даже не надеясь на то, что его сообщение удостоится особого внимания.

Громкий стук.
— Эй, Ханма, ты тут?

Бывший член Вальхаллы поспешно бросился к двери, впуская обладателя хорошо ему известного голоса в комнату.

— Дораааакеен ♡. Я и не думал, что ты решишь меня навестить.
— Ты, поди, заждался, — усаживаясь на край ванны, буркнул Кен. — Что-то случилось?
— Все херово, сладкий. Мне тут тааак скучно.
— Эээ, поздравляю тебя, я пошёл.
— Нет, стой! Ну пожалуйста, Доракен.
— Какая же ты заноза в жопе, Ханма. Почему ты не позовёшь очкастого гнома для своих глупых развлечений?
— Хыыы, видать, знатно он тебе на яйца наступил, раз ты его так ненавидишь.
— Да мне вообще поебать, просто сказал.
— Значит «просто сказал? ♡», — многозначительно подмигивая, переспрашивает старший и любопытно разглядывает своего собеседника, пытаясь прочитать его мысли и желания, так умело спрятанные где-то далеко в светлой голове. Шуджи хитро ухмыляется и, подобно дикому хищнику, медленно подходит к Кену, крепко упираясь костлявыми руками в бортик ванны. Он четко размещает свои ладони справа и слева от бедер блондина и, вперив пронзающий взгляд в черные как угольки глаза своего когда-то заклятого врага, мастерски считывает на мгновение проскальзнувшие в них нотки смущения. Доракен заметно теряется, но моментально приходит в себя, продолжая смотреть прямиком в коварные бездонные очи своего знакомого, будто бросая ему вызов. Ханме это нравится, ужасно нравится.

Шуджи обожает веселье и живет он только для желанного чувства азарта, которое получает во время захватывающей игры. Он никогда не распыляется на мелочи, а ходит по-крупному, жертвуя всем ради пьянящего вкуса победы.