Прошло не так уж и много времени с тех пор, как человек Фриск смог перейти барьер, выпустив монстров из подземелья. Монстры смогли ужиться с людьми. Последние сначала сторонились их, не зная, чего ожидать от пришельцев из подземного мира, однако в скором времени и они перестали бояться. Такой была подземная сказка. И так она закончилась, были уверены все. Даже человек Фриск не отрицал того, что история о монстрах и людях достигла своего хеппи энда. Но был и тот, кто не был доволен подобным стечением обстоятельств.
В темных пещерах ныне пустующего подземелья что-то шевельнулось. Что-то злобное и знакомое. Красные глаза зажглись неистовым огнем, заставляя фроггитов, что предпочли остаться под прохладными сводами, трепетать от ужаса.
Проснувшись, монстр уже не смог уснуть. Не мог уснуть до тех пор, пока снова не утолит свою страшную жажду. Жажду мести. Схватив рукоять кухонного ножа, убийца прикоснулся лезвием к собственной руке. Прохладная сталь пробудила приятные воспоминания в сознании существа. Вспомнились крики и мольбы о пощаде, вспомнились волны ненависти, что лились на монстра. О, как же он любил это время. Как же он любил играть своими куклами, заставляя их вытворять прекрасные вещи, ломая их разум и подчиняя волю. И монстр не мог остановиться, руководя своим кровавым шоу, которому, казалось бы, не будет конца. Но он просчитался. Последний не был его куклой. Последний человек отказался продолжать анархию, отказался быть игрушкой, выбрав путь пацифизма. Убийца пришел в ярость. Лезвие ножа полоснула свод грота, оставив на камне заметный след. Не замечая более ничего и отдавшись своему безумию, монстр принялся крушить все, что попадалось ему под руку. Фроггиты в ужасе ринулись прочь, спасая свои жизни, но существо это мало волновало. Все его марионетки были поломаны, а означало только одно. Теперь он должен был выйти на сцену и сделать все сам. Былой ужас в глазах жертв снова представился ему.
- Эта сказка ещё не окончена, - хрипло усмехнулся убийца, и его смех эхом прозвучал в опустевших пещерах.
