ОНИ МОИ

X

Егор:

– Хорошо, как насчет этого. Я дам тебе тридцать секунд форы. Если я поймаю тебя, ты перестанешь бороться со мной так сильно. Не совсем, потому что мы оба знаем, как сильно меня заводишь, когда борешься, но ты перестанешь быть такой холодной со мной. Если я поймаю тебя, ты перестанешь заставлять меня мучить тебя и себя. Это разбивает мое сердце каждый раз, когда ты заставляешь меня делать это.
– И если я смогу убежать, ты меня отпустишь? Обещаешь? – она говорит с небольшой надеждой в голосе.
– Я дам тебе тридцать секунд форы, но я обещаю, что ты не уедешь отсюда без меня. Если ты доберешься до вон тех домиков "по ту сторону" песка, я отвезу тебя обратно к нашей дочке, и мы сможем притвориться, что этого никогда не было. Но если я поймаю тебя, тогда мы вернемся сюда.

Аня:

Мое сердце вырывается из груди. Помню, как вчера когда купались с Симбой в море то осматривала эти окрестности. Надежда закрадывается в моем сердце, и я думаю, что смогу сделать это. Тридцать секунд это не много, но я быстрая. Я не сильна, и я маленькая, но я быстрая. Я смотрю на свои голые ноги и думаю, что это может стать проблемой, но я не упущу этот шанс из–за такой мелочи.

– Ладно – говорю я с большей уверенностью, чем чувствую. Я встаю и иду к открытой двери домика. – Тридцать секунд – подтверждаю я и оглядываюсь назад через плечо.

Егор кладет миску с яйцами на стол и вытирает руки. Он опускает подбородок в согласии, и дьявольская ухмылка появляется у него на губах.
Я киваю и смотрю на улицу. Это он. Мой единственный шанс быть свободной. Я делаю глубокий вдох и несусь с крыльца.
Я считаю секунды в голове. Раз, два, три ... мои ноги чувствуют гравий на дороге, но я не обращаю внимания на боль. Я бегу так быстро, как могу, и у меня появляется призрачная надежда, что я успею до домиков.
Десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать... Когда я достигаю края песка, ногами я ощущаю ракушки, мои легкие начинают гореть. Адреналин и паника наводняют мое тело и заставляют мое тело бежать быстрее, чем я думала. Я вижу, как солнце встает по ту сторону, и я чувствую, что я могу сделать это. Я получу эту возможность, и он отпустит нас.
Двадцать, двадцать один, двадцать два... Вдруг меня заворачивают сзади и бросают на песок. Когда он ловит меня сзади, он разворачивается так, что падает первым, и берет на себя бремя падения.

Мои легкие горят, и я всё ещё двигаю ногами, когда он обнимает меня.

– Ты обманул! – кричу я, но он только смеется.
– Я передумал, милая Аня. Не сердись, – говорит он, поднимая меня с земли. – Я видел, как быстро ты бежала, и не хотел рисковать.
Он поднимает меня и бросает меня через плечо, неся обратно в дом, выставляя мою голую задницу на обозрение. Я пытаюсь подтянуть рубашку назад, чтобы прикрыться, пока он несет меня обратно внутрь, но он просто бьет меня по заднице и снова смеется.
– Детка, думаешь, я позволю кому–нибудь посмотреть на то, что принадлежит мне? Никогда.

Он заходит в комнату и бросает меня на кровать. Я лежу, уставшая от моего бегства. Этого не должно было случиться. Я должна была это сделать. Егор залезает на меня сверху и смотрит мне в глаза.

– Не грусти, малыш. Теперь мы проведем остаток ночи вместе, – говорит он, его глаза темнеют от похоти.
Он поднимается с кровати и очищает мои ноги, кладя лекарства на все маленькие порезы, которые я получила на дороге и из-за ракушек. После того, как он заканчивает и убирает аптечку, он возвращается, чтобы сделать мне завтрак, как будто ничего не случилось. Я не помню, сколько раз он добирался до меня прошлой ночью, но я помню, что, когда я, наконец, потеряла сознание, я цеплялась за него. Мое тело было настолько физически истощено, и мой разум настолько психически опустошен, что мне нужен был комфорт. Мне нужна была нежность и любовь, и я её получила. Я не знаю, что перевернулось в моем уме, но почувствовав, что он со мной сделал, и как одержим, я знала, что он подарит мне комфорт, который мне нужен. Я знала, что, когда я повернусь и обниму его, он примет меня с открытым сердцем. Егор, возможно, сделал со мной многое, но он никогда не отнимет ту любовь, которую мое сердце и тело жаждали. Когда мы закончили есть, он помыл меня в душе, как и вчера. Он нежен с моим телом, и нежно моет мои волосы. Затем он снова обрабатывает мои раны на ногах.

Остальную часть дня и ночи мы проводим вместе. Егор больше не должен связывать меня, чтобы заставить меня делать то, что он хочет, и я больше не думаю о бегстве.

Проду..?(