Atlantis

Море

           У Намджуна вновь не осталось сил. Вновь он, как несчастная спичка, выгорел и оставил после себя ничего большего, чем просто пепел. Этот пепел, возможно, развеял ветер, а возможно он так и остался незамеченным ни для природных стихий, ни для людей. Для Джуна-то и его усталости любой вариант подходит.

           Ему не хочется кричать, метать и рвать, у него сил даже на слезы в последнее время не остается. Просыпаться каждый день, не тратясь на попытки вспомнить сон, который наверняка окажется почти забытым кошмаром, не думать про завтрак совсем и только перед выходом засунуть в рот что-то вчерашнее из холодильника, чтобы не мучать организм, а потом просиживать мучительное время на работе, где он всего три месяца - это день сурка Намджуна, от которого он устал больше всего на свете. Но особенность его усталости в неспособности менять и делать что-то, проще говоря нежелание выходить из зоны «комфорта». Жить в своем колючем гнезде дальше кажется единственным выходом.

           Сейчас в его дне сурка что-то, вроде, меняется. Он не думает об этом так уверенно, как думает об отсутствии смысла жизни, но все же немного радуется, оказываясь в парке в чуть ли не полном одиночестве с наушниками в ушах. Звуки воды, с которых начинается песня, чуть успокаивают, налаживают свой порядок в голове Джуна, добавляя в них мысли о море.

           Море может быть разным. Оно может быть одиноким, без единого корабля в нем, темным, что сквозь водную гладь не сможет пробраться даже луна, которую, словно после сговора, спрятали облака, и холодным, как руки Намджуна, раз за разом перематывающим песню к самому началу, чтобы насладиться гитарой и журчанием воды. Может быть таким, что стоит лишь по щиколотки погрузиться в него, так этот холод пробирается под одежду, а вместо крови начинает течь смесь чувства одиночества и черно-синей безысходности. Стоит этой смеси добраться до сердца, так оно сразу будто замирает, замедляя действия и мир вокруг в несколько раз. Разум кричит «Выходи! Сейчас!», а он ничего не делает, просто стоит и принимает все то, что происходит с ним.

           Море может быть разным, и Ким со своим неумением быть кем-то большим, чем пустая рыбешка, ему завидует. Стоит только солнцу взойти, небу стать безоблачным, как вдруг глубокая синева заменяется прозрачной легкостью, с радостью раскрывающую миру всех своих обитателей. Не чувствуется холод, только приятная прохлада, в которую с чувством облегчения погружаешься.