Нет ничего ужасней холодного зимнего утра. Ты просыпаешься в темени и идёшь на кухню, машинально завариваешь себе крепкий кофе и смотришь в окно, в котором всё остаётся не изменным. Все постоянно куда-то спешат и лишь твоя жизнь остановилась на месте, и ты не решаешься что-то менять, хотя рутина уже изрядно надоела. Пейзаж всю зиму серый и белые цвета совсем не спасают, или это ты уже не воспринимаешь другие краски в своей жизни. Ты невольно задумываешься, а стоило ли это всех усилий, надо ли было что-то менять ещё тогда. Пустота. Она сжирает медленно и мучительно, затаскивая тебя в свое чрево. Ты не выберешься. Оно сильне тебя, какой бы сильный дух у тебя ни был. И её верная подруга тишина всегда готова напомнить тебе об одиночестве, распространяя по комнате неприятный белый шум.
В последние дни Майки очень плохо спал, ему постоянно снился один и тот же кошмар, который повторялся каждый раз, стоило ему закрыть глаза и провалиться в царствие Морфея. Много-много крови, труп его друга, стеклянные кукольные глаза, которые уставились на него, моля о любви и ласке, и лишь тишина и темнота, две верные подруги, которые царили вокруг, устраивая свои порядки. Он потерял всех близких людей.
Позади раздались лёгкие, еле слышный шаги, который всё больше приближались к нему. Манджиро не стал оборачиваться, он точно знал, что вместе с ним проснулся и Такемичи, который с самого дня его смерти молча ходил тенью следом, был ли это туалет или собрание его банды. Майки уже успел к нему привыкнуть, парень часто разговаривал с ним, объяснял какие-то вещи или делился размышлениями, а Мичи лишь молчал и смотрел на него, словно впитывая в себя каждое словно, которое доносилось с уст друга. Однажды это заметил Санзу, но на все его расспросы Майки отвечал односложно и нехотя. Его дорогого друга видел только он сам и никто больше не должен о нём узнать.
- Доброе утро, Такемучи. Ты сегодня снова молчишь или я наконец услышу от тебя хоть что-то? - наконец обернувшись, спросил Майки, но так и не услышав ответа, вздохнул. - Как я и думал.
Мичи выглядел слишком изувечено, казалось, словно на нём отразились все раны, которые он получал за все свои жизни. Лицо было еле-еле узнаваемо, лишь светло-пшеничные волосы и синие, когда-то горящие, глаза, которые сейчас были потухшими, и были больше похожи на непроглядную бездну, напоминали о когда-то живом и солнечном пареньке, который то и дело освещал собой его мрачный мир. Пустой взгляд пристально наблюдал за действиями Майки, проводя глазами за каждым движением его руки.
