Записки солдата.

Не отправленные письма.

Здравствуй, Аля. Я сейчас сижу в землянке, около какого-то прифронтового города. Не верится, что совсем недавно здесь, среди этих развалин бегали дети, жили люди, гуляли пары. Павда, все это мало волнует меня сейчас. Как только я присяду отдохнуть, так мою голову наполняют мысли о тебе. Когда я только уезжал из Москвы, ну ты наверное помнишь? Мы с тобой тогда опять поссорились. Так вот, я думал,что я буду рад находиться от тебя хоть на каком-то расстоянии, и даже радовался. Но спустя пару часов я уже стал тосковать по тебе. Кто бы поверил? И знаешь, к нам в поезд подсела какая-то девушка. Я сначала не обратил внимание, девушка и девушка, но как только она начала говорить мне показалось ,что это ты подсела к нам в купе. У вас с ней были так похожи голоса, что я даже представлял ,что это ты сидишь рядом со мной и смеешься над шутками. Оказалось,что это наша повариха.Готовит она вкусно... Недавно, когда мы в очередной раз куда-то ехали, я спросил у товарищей где мы. И оказалось, что мы были на окраине Москвы! Представляешь? Мы ездили по тем самым дорогам, по которым мы ходили с тобой пешком в довоенное время. Когда я это узнал я немедленно отпросился у командира роты ,и вместе с еще несколькими ребятами мы пошли к своим родным и близким... Когда я пришел в наш дом, я был очень опечален. Вся моя семья переехала, так как здесь была битва. Затем я пошел к вам, но и там меня постигла та же участь. Я не знаю, какое это по счету письмо, наверное десятое или одиннадцатое, но я не отправил тебе еще ни одного, потому,что не знаю твой адрес. Это письмо я тоже не отправлю. Я не знаю зачем я их пишу, но просто мне так немного легче, я как-будто отправляю их тебе и мысленно представляю , что ты мне ответишь. Я пойду, напишу позже. Меня зовет командир для какого-то срочного задания. С надеждой, что найду тебя когда нибудь, твой Алексей.

***

(письмо другого солдата)

Застрял на полдороге. Жду уже 12 часов, и еще, видно, придется не меньше. Сегодня не везет. Наверно потому, что удаляюсь от Москвы, от тебя...

Ехать было тесно, все время открывали дверь, и меня обдавало холодом, не давали уснуть. Всю эту ночь мне, откровенно говоря, было грустно, несмотря на наше хорошее, спокойное прощание. Стоило мне заснуть на миг, как ты была снова рядом... Ласковая, любимая... а просыпался - опять холодный вагон, чужие люди...

Сейчас день. Не так грустно. Мне особенно жаль, что вчерашний наш разговор остался неоконченным. Так много осталось недосказанного, не разъясненного. Вчерашний наш день был так хорош! И оборвался посередине... И я ведь прав был, когда хотел остаться еще на сутки. Эти сутки я все равно теряю даром в тесноте и грязи здесь, в Сухиничи. Целые сутки. Они были бы еще лучше, чем те...

Чем больше мы знали друг друга, тем лучше нам было вместе. С каждым днем, с каждым часом, с каждой минутой.

А это очень хорошо, Иринка. Это много значит. Тогда, в 1941-м у меня было совсем обратное.

Людей я постигаю больше не рассудком; я как-то их чувствую. Рассудок у меня в этом отношении играет роль второстепенную, оформляя и уясняя для себя это особое чувство. И я, насколько я помню, ни разу не ошибся в человеке. Если я близок кому-нибудь больше, чем неделю, это и сейчас мой хороший товарищ. Правда, таких немного. Я могу их пересчитать на пальцах. Один из них - Яшка. В армии я за полтора года такого человека не нашел.

И если сейчас мне приходится вместе с хорошим человеком ехать, есть из одной тарелки, спать под одной шинелью - то это все-таки что-то не то... А ты, Иринка, мне ближе всех. Какой-то особенной близостью. Как будто я знаю тебя всю-всю, больше, чем самого себя.

Когда я пишу это, у меня такое чувство, что все это ты уже знаешь, что у тебя совсем такие же мысли и чувства. Что будто я оставил у тебя часть себя, своего мозга, своего сердца... Что ты не можешь не ждать меня, как мать не может не ждать сына, как сын не может не ждать отца. Любовь моя такая хорошая, спокойная, твердая, что ее не погасят годы. И за тебя я так же крепко уверен. Я знаю тебя, Иринку.

Иринка, когда будешь знать мой адрес, пришли мне в письме локон твоих волос!

Ну, до свиданья, Иринка, Ирка!

Вадька. 7.12.43.

Р.S. Иринка! Позвони моим - скажи что доехал благополучно, им писать может не смогу.