Сердцебиение лисёнка становилось всё медленнее, дыхание всё тяжелее. Волк с осторожностью положил малыша на медвежью шкуру у камина и принялся ходить вокруг него, неодобрительно сверкая глазами на внезапного гостя. Сжавшийся в клубок лисёнок прятал мордочку за чёрным кончиком неумолимо дрожавшего хвоста. Волк зарычал, склоняясь на пол и вытягивая вперёд массивные лапы. Впиваясь когтями в деревянный паркет, с воем волк разогнулся и стал человеком. Бледным и хмурым, со сведёнными бровями и взлохмаченными иссиня-чёрными волосами.
- Вот нелепица, - бормотал человек, принявшись бегать по дому то сюда, то обратно.
В спешке он накрыл лисёнка вязаным пледом, подкинул в камин пару дров, поставил в печь казанок с остатками мясного супа.
- Приволок в свой дом больного лисёнка. Ой-Ей, - бил Юнги себя ладонью по лбу, натягивая на тело хлопковую рубаху с длинными рукавами.
Лисёнок глухо заскулил, и Юнги на звук оскалился. Сладко-кислый запах заполнял его дом со стремительной скоростью - хотелось открыть форточку, впустив внутрь освежающую зимнюю стужу.
Когда Юнги присел к дрожавшему лисёнку с плошкой горячего супа в руках, плед, которым был накрыт бедный зверёныш, уже насквозь промок от растаявших на рыжей шубке льдинок. Пришлось откинуть его в сторону и дать шерсти высохнуть. Юнги поставил возле морды лисёнка суп. Рыжий едва заметно поддёрнул носом, но сил для того, чтобы есть, у него явно не было. Юнги пришлось поить его супом, открывая пасть пальцами. Лисёнок недовольно шипел, а волк в ответ рычал.
- Я ведь тебя обратно выбросить могу, - пригрозил он, и маленький зверь тут же успокоился, принявшись послушно глотать вливаемый в него золотой, наваристый бульон.
Вскоре миска была пуста, рыжая шерсть суха, а нос у Юнги заложен до той степени, что он не мог дышать, и всё ходил, потирая его до красного раздражения. Не было никакой уверенности в том, что лисёнок доживёт до завтрашнего утра. Немного обеспокоенный тем, что, вероятно, придётся завтра рыть яму, Юнги взобрался на печь и, с головой укрывшись стеганым тяжёлым одеялом, пытаясь тем самым хоть как-то скрыться от удушающего запаха смерти, заснул.
