- И как мне вас понимать? - громкий бас, словно раскаты грома, разнёсся по просторной комнате, эхом отражаясь от высоких стен. Глава ордена, кажется, свирепел всё сильнее и сильнее, прожигая взглядом двух «преступников». Юноши перед Чифэн-цзунем стояли на коленях, виновато склонив головы. - Что за совместное бегство вы устроили средь белого дня?!
Хуайсан невольно сжался, чуть пятясь назад. Давно старший брат не злился на него так. Хотя, скорее всего, тут больше было дело в сидящем рядом Мэн Яо, ведь Второй господин часто где-то прятался, избегая случайных и не случайных встреч с Не Минцзюэ, поэтому мужчина не должен был удивляться.
А вообще младший Не рассчитывал, что после того, как Дагэ узнает о его сущности омеги, то не будет донимать тренировками. И Глава действительно перестал, но вместо этого решил взяться за другие науки. Даже не скупился пригласить разных учителей, которые должны были сделать из Не Хуайсана хорошего советника во внешних политических делах. В принципе, так поступали и в других Кланах, ведь что ещё делать с ребёнком-омегой? Можно было бы ещё выдать замуж за кого-нибудь, но либо Чифэн-цзунь не думал о таком варианте для младшего брата, либо подходящей партии пока что не нашлось.
Хотя и у самого Хуайсана не было желания связывать свою судьбу с незнакомым человеком, ведь, в случае чего, пойти против слова Главы он не посмеет. При этом юноша не мог так сразу показать моментальные успехи в учёбе, ведь раньше на занятиях и двух дельных слов вымолвить был не в состоянии. Поэтому приходилось какое-то время поддерживать образ «незнайки», надеясь, что Минцзюэ не убьёт его раньше, чем он наконец решиться «взяться за ум».
И тут неожиданно брат в очередной раз возвращается из Ланьлина со словами «я женюсь». После этого Не Хуайсан понял, что относительно скучноватая жизнь Цинхэ будет наконец-то разбавлена кем-то интересным. Но чтобы настолько...
- Я вас спрашиваю! - ударив раскрытой ладонью по столу, который под сильной рукой жалобно скрипнул, Чифэн-цзунь резко поднялся со своего места и отошёл в сторону. Гнев альфы из-за молчания юношей только сильнее разгорался.
- Глава, - Мэн Яо решил взять удар на себя, пока ещё не поздно. У него, в отличие от Лань Сичэня, никогда не получалось подобрать нужных слов, способных усмирить злость Дагэ, но сейчас полагаться можно было только на себя, - это моя вина. Я попросил Молодого господина Не показать мне Нечистую Юдоль, но мы совершенно забыли о времени.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Падение
Hayran Kurgu(Не Минцзюэ/Цзинь Гуанъяо, слеш) Чем выше поднимаешься, тем больнее будет падать.
