one kiss away from killing

(∩ᄑ_ᄑ)⊃━☆ﾟ*･｡*･

Скарамучча готов был признать, что некоторые люди вызывали у него если не симпатию, то уж точно исследовательский интерес. И, возможно, он даже готов был признать, что отчасти это влияние Дотторе.

Как бы там ни было, самое интересное в людях то, что тактильно они ощущались гораздо мягче, чем Скарамучча. И оружейники из Татарасуны с их мозолистыми ладонями; и кицуне из храма Наруками, чьи когти могли бы порезать сталь; и тот ребёнок с непрекращающемся кашлем. Даже тонкие морщинки на белом лице Царицы, когда та улыбалась, были свидетельством мягкости её тела. Скарамучча считал это забавным.

А ещё у каждого человека имелся свой запах.

Скарамучча никогда не делил запахи на приятные или нет — он просто знал, что они есть. Дотторе как-то сказал, что это зависит от многих факторов: от болезней, еды, парфюма, гигиены или вредных привычек. А потом добавил, что если это какой-то гнусный намёк, то он разберёт Скарамуччу на запчасти.

Дотторе — зазнавшийся лицемер, ставящий науку выше богов Тейвата, и он уж точно последний, кому бы Скарамучча задал вопрос о Казухе.

При первой встрече от Казухи пахло морской солью, теплом и немного потом. Он только сошёл с корабля в Порт-Ормосе в тот день; его волосы были спутаны морскими ветрами, на подолах одежды собралась соль, а лицо пылало яркими пятнами из-за постоянного нахождения под солнцем. Он был усталым, говорил медленно, и обратился к Скарамучче на безупречном инадзумском, посчитав того продолжателем сюгэндзя с острова Сэйрай.

Он был и оставался по-прежнему достойным потомком Каэдэхара.

Скарамучча позволил себе понаблюдать немного, прежде чем представился прежним своим именем и рассказал историю, которую так отчаянно пытался стереть со звёздного тейватского неба.

И даже тогда Казуха не поступился манерами. Он был исключительно вежлив. Он попросил дуэли. Он продержался даже дольше, чем мог вообразить Скарамучча в самых лестных своих мыслях.

Он держался ладонью за рваную рану под ключицами, когда улыбался и говорил, что они исчерпали все претензии друг к другу.

И Казуха не изменился с тех пор, потому что люди вообще-то не меняются. Они взрослеют, стареют, получают образование, сходят с ума, предают, лукавят и поддаются искушениям. Но не меняются.