Запуская последний фонарь

Часть 1

   После того праздника морских фонарей, что так ярко отпечатался в их сознании; все те переглядки, румянец, смущения, случайные прикосновения, время, разделённое одиночеством друг друга на холме, уделённое под любования рассвеченным огнями поминальных фонарей неба и глупых, иногда до абсурда, реплик Паймон - лучшего, но не самого догадливого компаньона. Итэр честно приходил каждый раз, когда выдавалось время по прибытию в Ли Юэ, на постоялый двор Ваншу. И каждый раз рассказывал истории своих путешествий, знакомств и всяких мелочей, жаловался на Паймон, на людей, что всюду требовали его помощи даже, казалось бы, в элементарных проблемах, на то, что до сих пор не нашёл сестру, а Сяо слушал его, вдумчиво и внимательно, так, как никто другой.

  Золотистые глаза, что были краше всего кор ляписа на этом свете, с интересом, жадно рассматривали каждый миллиметр лица путешественника, словно боялись, что если отвлекутся, то непременно забудут тот спасительный силуэт, который был дороже всего в жизни адепта. Он успокаивающе гладил или расчёсывал золотистые локоны. Ни одно пшеничное поле не сравнилось бы с ними. Ради шелковых прядей, измотанных, но сохранивших свою мягкость в приключениях, Сяо снимал перчатки, показывая израненные в боях и закалённые мазолями ладони. Это стало их традицией.

  В первые встречи они любовались видом с балкона или прятались в тени дерева. А в один ветреный день Итэр примчался после драки навестить его. Довольный какой-то драгоценной находкой, он поспешил поделиться ей со своим близким на тот момент другом. Когда Алатус увидел долгожданного человека в таком виде, то не на шутку перепугался. Адепт даже забыл, про свои привычные манеры и с нескрываемым страхом принялся осматривать раны гостя.

- Ты... Я же просил быть осторожнее. - золотистые глаза, с непонятным для приключенцев разочарованием смотрели вскользь то на раны, то на лицо. - Почему не позвал меня?

- Прости. - только и смогли выдавить из себя прибывшие.

- Схожу попрошу чего-нибудь от ран у владелицы. - не успел Итэр остановить его, как тот уже исчез. Взгляд Паймон отражал удивление. Через минуту адепт снова возник перед ними, словно из неоткуда. Слегка остыв от волнения, он больше не касался Итэра.

  После приглашения Сяо они расположились в укромном углу балкона, где также после разрешения путешественника он обработал ему раны. Прохладный ветерок освежал боль саднящего тела. Адепт настолько сосредоточился на увечьях, что не замечал жалобы малышки Паймон на голод. Итэр не вытерпел первым и отправил спутницу наслаждаться едой на нижние этажи.