Последний вдох.

Приезжай.

Я неслась вдоль покрытой мраком ночи улицы. Шел проливной дождь. На часах половина второго ночи, и конечно, никакие автобусы в такое время уже не ходят. Поймать такси у клуба крайне сложно, я не могла медлить. «Приезжай». Это сообщение заставило меня задуматься, что могло такого случиться, что я понадобилась ему в два часа ночи. Ноги, казалось, касаются не мокрого асфальта, а языков злого пламени. Остался квартал. Еще чуть-чуть.

***
- Мне пора, ребят... Я обещал, - Давид отстучал некий, вероятно известный одному ему ритм по барной стойке, поднимаясь с дизайнерского стула, принадлежащего бару, в котором отдыхала группа.
- Но Дамиано... Это же наш единственный выходной, - расстроенно произношу я. Опять он, черт возьми, убьет время на эту истеричку Романо! Бесит, бесит, бесит! Настроение пробило пол, и казалось, даже эта твердая поверхность не смогла остановить его падение.
- Я обещал, Вик. И к тому же, ты знаешь, что я не люблю подобные заведения. Да, и лучше я проведу время с Синти... мы и так слишком редко видимся, понимаешь? - Дамиано поджимает губы, а я просто закипаю от злости. Буквально.
- Иди к чертям, Давид! - Единственный полноценный выходной. Единственный, мать твою! Я так старалась сделать этот вечер как можно веселее, я же просто хотела отдохнуть в кругу друзей, близких мне людей. Но и Дама можно понять. Конечно, он любит ее. Ее...

Дамиано лишь вздыхает и все-таки уходит. Синтия Романо - его возлюбленная, редкостная стерва. По совместительству модель и главный мой враг. Я, признаться, сама не знаю почему. Может быть, мне просто жаль друга, с которым нас много связывает. Романо устраивает ему множество скандалов по поводу его графика. Дэм устает, и это видно. Ей же плевать, она продолжает добивать его еще и концертами дома. (Будто ему не хватает их во время отъезда!) Вот и сейчас он предпочел очередную ссору, нежели приятный вечер в кругу друзей.

На улице шел дождь. Вокалист ощутил его, как только шоколадного цвета, намокшие под ливнем волосы пали на ровный лоб. Кареглазый дьявол лишь закутался в собственное драповое пальто, и дождавшись своего такси, скомандовал адрес сначала цветочного магазина, а уже потом собственный.

Сто одна алая роза, Давид оплачивает букет, и возвращается в автомобиль, в предвкушении вечера со своей любимой. Вот он подъезжает, выходит, оплачивает нужную сумму, названную таксистом и...

Синтия в это время стоит у подъезда. Ее хрупкие ручки обвивают торс некоего незнакомца, массируя его мощную спину. Пара поцелуев, сладкий смех, срывающийся с уст юной модели, и прекрасный, благоухающий букет падает на черный от воды асфальт. Романо замечает знаменитого парня, и моментально забывая о любовнике, подлетает к нему, пытаясь объяснить это самыми глупыми и нелепыми вещами, которых Давид, вероятно, даже не слышал. Казалось, время встало. Голосок любимой им женщины отдается эхом, будто совсем в другом измерении. Где-то далеко. Далеко от него.
- Убирайся. Собирай вещи и убирайся, - это все, что смог выдавить Дамиано.
- Мудак, - выплевывает модель в ответ, удаляясь прочь.

Через час даже намека на присутствующую некогда в жизни молодого артиста Синтию не осталось. Дэм сидел на кухонном диване, выливая очередные остатки виски в стакан. Ядовитая жидкость переливалась в нем, издавала характерное бульканье, а безутешный итальянец продолжал тонуть в океане своих собственных горестных мыслей. Она, Виктория, была права, и Давид понял, что на данный момент она единственная, кого он хотел бы видеть.
«Приезжай», - набирают мужские пальцы, после чего Дамиано откладывает телефон, делая еще один глоток жгучего напитка.