В канун праздника Безликих в Уделе, принадлежащем роду Алоро, переполох: неизвестный проник в библиотеку герцогини, убил стража и выкрал древний свиток. Хуже того, что вор, кажется, был темным магом. Подозрения падают на Асхаши, единственного в доме...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
«Лучше уж буду я, а не он», — решил он тогда.
За всю свою жизнь он ни разу не пожалел о своем решении. Речь никогда не шла о жертвенности; это был обыкновенный здравый смысл. За те столетия, которые он провел в Колодце Бога, мир переживал свои рассветы и закаты, свои падения, вознесения и войны. Ну и как он, обыкновенный мальчик, мальчик без имени, семьи и будущего, мог на это повлиять? То ли дело чародей. Настоящий, великий древний чародей, способный вершить судьбы.
Поэтому, когда владыка хаоса, этот жестокий, себялюбивый бог, который пока еще не был его богом, сказал, что им нужно выбрать, кто выберется из Колодца, а кто останется здесь, он точно знал ответ.
Еще тогда он понял, что, в сущности, никакого выбора никогда не было. Боги не предоставляют тебе такой роскоши. Они просто сообщают, что он у тебя есть, но поступить ты все равно должен именно так, как они захотят.
И поэтому он сказал, что остается. Чародей, единственный, которого он мог называть отцом, пусть тот отцом ему никогда не являлся, воспротивился. Однако и он понимал, что это единственный правильный выбор. Останься он в Колодце Бога, и мир мог с легкой руки бога хаоса обратится в руины. И потому он ушел. Малая жертва, чтобы спасти тысячи. Чтобы спасти будущее. Чтобы спасти их всех.
На тот момент он уже знал, что такое быть заложником. Знал, что такое быть заложником, которого никогда никто не спасет. Только вот до этого вместе с ним был весь мир. Он редко когда был добр к нему, но все равно был, а потому он не мог не любить его. Теперь же между ним и остальной реальностью стояла непроходимая стена другой, над которой властвовал бог хаоса.
А значит, у него не было ничего.
Бог смотрел на него. Бог был огромен, занимал без остатка все пространство, раскинувшееся вокруг и между ними. Бог был страшен, его костяной череп белел в сумраке, который вечно царствовал в Колодце, а голос напоминал крики утопающих, шепот мертвецов, лязг металла и плач матерей разом. Вокруг него клубилась материя, темная и чарующая, как глубокая беззвездная ночь.
