Злость всегда жила где-то в грязных дальних углах моего подсознания, вспыхивая, как бензиновая лужа от неосторожно брошенной спички. Не предупреждая о визите, она жгла на своём пути остальные эмоции, подминая разум, зубами вгрызаясь в последние куски силы воли, сдерживающей её в кандалах подальше от глаз людских.
Злость появлялась по поводу и без, замеченная ещё в моём мальстве родителями, не предавшими должного значения моей незваной подруге. Но когда, почти тринадцать лет назад, кости на носу голубоглазого кучерявого мальчишки хрустнули от напора моего девчачьего кулака, стало ясно — по большинству поступки идут вперёд ума.
Что ж, похоже, моё сердце было очень злым, если не найти к нему подход.
Нет, я никогда не скалила зубы на первого встречного. Подобную реакцию нужно было заслужить. Это тоже сродни таланту — выуживать из людей гнев по щелчку пальцев.
Так уж вышло, что для меня нашёлся и ключик, и антагонист. Картер с поразительной скоростью научился, что нужно сказать и куда нажать, чтобы ярость потухла, оставив после себя словно лишь запах гари и дымный след в груди. Со временем я разучилась на него злиться и это стало моей слабостью, которую необходимо было беречь от раскрытия остальному миру. Ахиллесовой пятой для собственной паранойи, что когда-нибудь его заберут и отнимут.
Вот только прошёл год, пять, десять, а Картер никуда не девался, всегда оставаясь рядом, готовый примчаться по первому зову, во сколько ни позвони, откуда ни вытащи. За него и его верность я готова была пожертвовать жизнью, лишь бы он навсегда застрял рядом. Лишь бы нутро продолжало тянуть невидимой нитью, подвязанной под рёбра. Зазвенит от натяжения — и на той стороне обязательно о тебе думают.
Если на земле существовал Бог или Судьба, у них пресквернейшее чувство юмора. Ведь это я сама его отвергла, побоявшись идти дальше.
Я глядела на Грейвса остекленевшими глазами, смаргивая с ресниц слёзы. Вот и сейчас злость, мгновение назад сжимавшая плечи, рухнула вниз грудой режущих осколков, но боль уже не чувствовалась. Не физическая.
Но не устала ли ты плакать, Лайза? Не устала ли впустую тратить кислород и солёную воду, воя навзрыд о собственном несчастье, когда тебе же и предстояло разгребать дерьмо, не имея при себе лопаты? Не противно ли от слабости и жалости, потому что ничего другого ты ещё не заслужила? Ничему не научилась?
ВЫ ЧИТАЕТЕ
По ту сторону
Teen FictionКогда Лайза возвращается домой, покинутый ею год назад, старая боль в сердце заново вспыхивает. Вот он, перед ней - Картер, человек, которого она так любит и которого сама же бросила, сбежав. Но вместе с его появлением перемены только начинаются: об...
