Просто секс и ничего личного |Лиза Ира|

1

Сосна. Ель. Кедр. Сосна. Ель. Пихта.
Девушка отвернулась от окна и вымученно вздохнула.
- Скоро?
- Поворот на Кулачки сейчас будет,- раздраженно буркнул водитель. И тут же добавил с видимым наслаждением. - Так что там мы и попрощаемся. Вам прямо.
- Далеко?
- Не-е-е, километра полтора от силы.
Девушка удивленно открыла рот, за что тут же заплатила - древний УАЗик, подпрыгнув на очередной ухабине, жестко приземлился на другую; девушка, при этом забывшая, что по таким дорогам надо ездить молча, прикусила язык.
- Фах! - рявкнула она.
- Ась? - мужчина сосредоточенно пялился на дорогу, правой ладонью вытирая мокрый от жары лоб.
Девушку подмывало ответить матерно и в рифму, но она сдержалась, продолжая шипеть. Девять часов дороги из Новосибирска в эту таежную глухомань. Саяногорск, последний город, что она лицезрела, остался далеко позади. Как, собственно, и последний приемлемый ужин.
- Ну, вот и она. Ваша деревенька, - усмехнулся водитель, останавливая УАЗик и помогая вытащить девушке ее вещи: огромный, казалось бы, неподъемный рюкзак, и две такие же огромные сумки.
- Шпашибо.
Мог бы и подвезти полтора километра, не сломался бы... Козёл, наверняка спецом на ту кочку наехал, чтобы я язык прикусила. Бо-льно-то ка-ак!
- Ага, - он запрыгнул, и УАЗик рванул, заходя в поворот и обдавая девушку дорожной пылью. А она тут была в избытке, ведь асфальт закончился километров сто назад.
Взглянув вперед на дорогу, уходящую вдаль, она тяжело вздохнула, понадеялась на "Рексону" и, надев рюкзак и подхватив баулы, пошла вперед, изредка дуя на свою длинную черную челку, что постоянно лезла в глаза, прилипая ко лбу.
***
Ну и... захолустье!
Лишь редкие старые избы, что идут по четырём улочкам, и более ничего. Нет ни магазинов, ни людей. Тишина, наполненная жаром солнца и жужжанием пролетающих мимо насекомых; всё это - богом забытая деревня.
Девушка остановилась на пересечении всех этих четырех улиц, что являлись по совместительству центром деревушки, бросила тяжелые сумки на землю и вздохнула:
- Ну и жесть…
Внимательным взглядом обвела избы, что стояли в центре, за едва державшимися хлипкими деревянными оградками и усмехнулась:
- Ну, я и влипла…
Все мечты о покупке машины, коттеджа с отоплением, телефоном, санузлом, а самое главное - интернетом испарились в мгновение ока.
- Твою ж мать… - прошипела она сквозь зубы.
- Девонька, неужто ты тот самый доктор?
Ну, да, я… А лучше молча развернуться и убежать, пока в лицо не запомнили… Словно я и не приезжала вовсе. Отдам назад тот миллион, которым от меня откупились и…
- Девонька…- вновь радушно защебетала эта женщина в возрасте.
Девушка едва не зарычала от подобного обращения, но, глубоко вздохнув, успокоилась и, откинув прядь своих черных как смоль волос с плеч, попыталась улыбнуться незнакомой женщине дружелюбно:
- Меня зовут Ирина Игоревна Лазутчикова, и да, я ваш новый доктор.
Женщина закивала и указала жестом на пыльную, ухабистую дорогу, что вела через ряды изб строго на юг:
- Пойдём, покажу дом твой. Он хоть и на Ведьминской улочке, но, надеюсь, тебе понравится…
Какой улочке?! Они что, издеваются?! Ладно, меня занесло в глубокое и беспросветное… кукуево, так еще и улицы тут называют по-идиотски. Может эта деревенька, мягко говоря, для «особо одаренных»?
В километре от самой деревни стояла обветшалая изба с покосившейся крышей и окнами, которые были забиты старыми почерневшими досками. Ира попыталась вернуться из своих фантазий о светлом будущем врача-хирурга в какой-нибудь престижной больничке в столице и вслушалась в щебетание «Гром-бабы», как она окрестила женщину, так и не представившуюся ей, но создающую невольное впечатление, что именно о таких говорят «кровь с молоком» и «на ходу коня остановит и в горящую избу войдёт».
-…домик, собственно, не так уж и плох. Правда, рук мужских требует, но, думаю, многие мужики согласятся это исправить... не откажут в помощи такой-то девоньке!
Вот ещё! Я тебе что, честная давалка, что ли?!
Ира едва сдержалась, чтобы возмущенно не фыркнуть от намека, проскользнувшего в тоне «Гром-бабы», которая продолжала:
- Да они и за бутылку все сделают, чего уж там!
М-да… А когда-то я клялась и божилась, что спирт давать буду только в качестве антидота при отравлениях метанолом... И то, разводить собиралась, как и положено, до 30 градусов, и уж точно маловероятно, что им будет достаточно ста грамм... ну пяток по пятьдесят за сутки... Хотя...
- Вот ключик. – гром-баба протянула ключ со всеми оттенками ржавчины и, едва Ира его взяла, женщина пошла обратно в сторону деревни:
- Вы тут обустраивайтесь, а вечерком приходите в деревню. Как раз все и придут! Третий дом по Могильной!
Какой, какой?! Они тут точно с "приветом" все!
Девушка спрятала сарказм за доброжелательной улыбкой:
- Спасибо! Доброго дня!
- Ага, ага. - "гром-баба" помахала ей на прощание ручкой и, даже не обернувшись, ускорилась. Ира проводила взглядом удаляющуюся фигуру женщины и, тяжело вздохнув, подхватила свои тяжелые сумки.
К дому спускалась узкая тропинка, поросшая непроходимыми зарослями высокой травы. Сумки цеплялись за всё это, вороша стаи бабочек, кузнечиков, стрекоз и прочих насекомых тварей. Открыв кое-как деревянную, еле державшуюся на одной лишь верхней и то ржавой петле калитку, она вошла во двор, поросший непроходимым бурьяном.
- Ни хрена себе я попала...
Осмотревшись вокруг и, прикинув, что работы тут непочатый край, она уже была готова уступить собственным принципам и споить все четыре деревни, что были приписаны ей, но, заметив крыльцо среди этого хаоса, отогнала негативные мысли подальше.
- Чтобы я... хоть еще раз... повелась на такую хрень! Да сосите! Партинов - мудак! Савровская - сучка! А Макаренцев... Макаренцев-козёл! Без яиц козёл! Кастрат! У-у-у, ненавижу! - ругалась она, чувствуя, как заросли шиповника обдирают ей руки. - Даже не заступился! А ведь знал, козлина, что это косяк Партинова и Савровской! Но они же "свои"! Москвичи! Коренные! Суки лицемерные! Ненавижу! Как же я их ненавижу! Пф...
Она бросила сумки на полуразвалившееся крыльцо и достала из кармана джинсов ржавый ключ:
- Моральные уроды! Ничего... Я им покажу... Всего год здесь, пускай и ссылка... гр-р-р... Я вернусь! И покажу им как в руках скальпель держать! Это им...- она усмехнулась, - не подорожником проникающие ранения обкладывать - авось заживёт! А время покажет, что эти двое - идиоты и кретины, не соблюдающие элементарных правил Абластики и Антибластики!
Дверь уступила её негодованию и с противным скрипом отворилась. Ира подобрала сумки и, пнув дверь ногой, чтобы та открылась шире, вошла.
В доме было темно и прохладно, однако спертый, затхлый воздух, насыщенный пылью, заставил закашляться и расчихаться. Со слезящимися глазами, она прошла в глубь дома, попыталась открыть окна, рамы которых были наглухо заколочены, и, не выдержав, рванула обратно к выходу.
Сидя на крыльце и смотря на пыльную дорогу за оградой, она слушала сверчков и проклинала разрядившиеся аккумуляторы на плейере и телефоне. Как сейчас хотелось послушать что-нибудь жесткое, под своё отвратное настроение.
- Эй?!
Синие глаза Иры обдали холодом девушку, облаченную в короткие джинсовые шортики и белую майку.
- Да, ты. - кивнула ей блондинка. - Было что, с почтамта?
Нервы Иры, бывшие и без того на пределе, взвыли. Ее бесил этот взгляд блондинки. Самоуверенный, самодовольный, эгоистичный.
- Я что, блять, на почтальона похожа?!
Блондинка опешила лишь на мгновение, и тут же зло прищурилась:
- Нет, они куда адекватнее, чем ты, да и почище выглядят, замухрышка!
Иру захлестнула волна ненависти. Что-то было в этой самодовольной, наглой девчонке, что окончательно ее вывело из хрупкого эмоционального равновесия.
- Рот закрой и топай дальше, блядь деревенская!
- Идиотка!
- Соси!
- Да что б тебя вурдалаки сожрали!
- Ты еще Кощея бессмертного вспомни, чучело блондинистое! - расплылась в довольной улыбке Ира, ощущая, как злоба потихоньку отступает.
Блондинка самодовольно усмехнулась и пошла в другую от деревни сторону, словно между ними только что на было всей этой злобы.
- Завтра я повешу твои обглоданные кости на свой забор, выскочка! - пропела блондинка уходя. Она даже не обернулась и это демонстративно наплевательское отношение бесило еще больше.
- Жди... до глубокой старости! - рявкнула ей в спину Ира.
Когда фигура девушки скрылась за деревьями, что редко выступали из плотного и темного таёжного леса, Ира тяжело вздохнула.
Кто это вообще такая? Очередная принцесса? Подвид принцессы: "деревенская". Ей на вид от силы лет двадцать, а гонора, словно она тут царица, императрица и вообще княжна всея Руси. Надо будет спросить вечером у деревенских, чья это полоумная дочурка ходит по лесу в шортиках и маечке, да грозится вурдалаками.
Ира прикрыла глаза и улыбнулась.
Блин, а ведь они тут реально все того, с особенностями... Чую, вурдалаки это только цветочки, как и Ведьминская и Могильные улицы. Да и чего я ожидала от деревни с гордым названием Задолбайка?! И окрестностей ее... не лучше! Чего стоит одна только их гора Неважная. Ну кто, блин, кто додумался так назвать гору?! Покажите мне этого полоумного гения-самородка!
Ира еще раз обвела бурьян взглядом, предположительно - неубиваемый, и поморщилась.
Если плюнуть и так оставить, потом выбесит, да и до окон не доберусь. И вообще, если уж начинать всё это разгребать, то начинать надо со двора, полюбому. Только что делать? У меня даже банальной газонокосилки нет! Можно, конечно, в доме порыться, но... хотя хрен бы с ним, можно и поискать что-нибудь. Может, даже и найду... не обязательно бензокосилку с десятью скоростями, но хоть какой-то аналог! И ведь дело даже не в том, что я сижу сейчас на крыльце убогого домишки в богом забытой деревеньке, а в том, что меня буквально пригвоздило к этому крыльцу чувство величайшего разочарования, как в людях, так и в жизни.
Я шла упорно к своей цели... ну, почти упорно, чего кривить душой перед собой родимой! Было даже что-то из розово-сопливого про любовь, самостоятельность и про то, что учеба в жизни не главное... Вот ведь дурой была.
Ира усмехнулась, и ее губы сложились в презрительную, надменную и жесткую усмешку.
Любви нет, не было, и быть не может! Ее просто не существует! А вся эта хрень про чувства и прочая - всего лишь обычная физиология. Влечение. Банальная химия, в конце концов! Да, не спорю, секс - это приятно... физически, но чтобы там петь и слагать дифирамбы духовности, единению и энергии в масштабах вселенной - увольте!
Из мрачных раздумий девушку вывел пронзительный рев из собственного желудка. Рёв был требовательным и вполне обоснованным, ведь с момента последней его кормежки прошла, как минимум, половина суток, а последним, что он видел и вообще переваривал - был сникерс с комком нервов в придачу.
Интересно, у них тут магазин есть какой-нибудь? Еще мне не хватало обострения собственных болячек, а ведь не поем - опять тошнить будет, вряд ли я выдержу этот личный ад в этой глухомани.
Она встала и, решительно взглянув на бурьян, нахмурилась.
Всё! Хватит ныть! Либо я останусь ночевать голодная на улице, либо в доме и сытая! Любые деньги за жратву! Боже, до чего я дошла, а ведь когда-то добровольно на диете сидела!
Решившись на покорение собственной судьбы, она двинулась в сторону подозрительной и накренившейся пристройке к дому. Пробираясь через кусты смородины, вольготно разместившейся в творческом плодородном беспорядке у стен дома, она скрежетала зубами, но терпела ветвистые домогания кустов к телу. Когда дверь, заросшая травой, поддалась настойчивым силовым приемам Иры, та расплылась в ехидной улыбке:
- Сосните!
Невысокая фигура зашла в узкий проход, что вел в сарай, и оттуда послышался сдобренный изрядной долей ненависти и раздражения голос:
- Паутина-а-а... бля-я-я... Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу пауков!!!
Вслед за последним восклицанием послышалось громыхание, и через узкий дверной проём выглянула полная отвращения физиономия Иры. Она выбралась из сарая с победным трофеем - косой. Убрав в карман джинсов зажигалку, которой она освещала непроглядную темень, взглянула на косу, стиснула зубы и потащилась к крыльцу, волоча за собой ржавый и слегка погнутый пыточный инструмент.
- Ненавижу деревни! Ненавижу ЭТУ деревню! - Ира звонко чихнула, - и дом этот тоже и пауков... Всё ненавижу!
Её слегка передернуло, и, отряхнув себя свободной рукой, она брезгливо поморщилась, пнула свой рюкзак, что смиренно лежал рядом с двумя сумками, и развернулась к бурьяну. Решительный взгляд, расставленные ноги на ширине плеч и коса, гордо сжимаемая обеими руками. Лёгкий ветерок на секунду всколыхнул ее волосы и затих. Для неё же это было сигналом к личному великому противостоянию человек - природа.
____________________
Добавляйте)