школа для негодяев

4. Снова в школу

Папаша выгрузил мою сумку из багажника и плюхнул ее на асфальт. Пятнадцатое августа, восемь тридцать утра - минута, которой я так ждал. Наступил день, когда я наконец распрощаюь со своими предками.

Мамаша беспрерывно плакала (что, кстати, и хорошо), а вот папаша за всю дорогу не промолвив ни слова, чему я весьма удивился! У этого типа по любому вопросу всегда есть собственное мнение, которое он не стесняется высказывать. Странно, с чего бы вдруг заклинило его шумовой приборчик? Может, старик не ожидал, что его так огорчит расставание с отпрыском, а может, как и я, наслаждался сдавленными рыданиями мамаши. Разлепить челюсти он соизволил только после того, как матушка заикнулась о том, разумно ли отсылать такого маленького Мальчика в другой город.

- Не говори ерунды! Я был всего на пару лет Старше Уэйна, когда меня призвали в армию, причем на передовую, где я мог погибнуть в бою.

- Кажется, ты говорил, что твоя часть стояла в Германии? - робко осведомилась старушка.

- Так и есть, в Мюйхен-Гладбахе. Во время холодной войны это место можно было считать линией фронта. Если бы русские нанесли удар, отражать его пришлось бы именно нам.

- Но ведь они этого не сделали, - заметил я, почуяв неплохой шанс напоследок зацепить папашу.

- Не важно! Главное, каждый солдат был готов отразить атаку русских, хотя все знали, что нас ждет верная смерть.

- И все-таки они не пришли, - с нажимом повторил я на тот случай, если старик не понял подначки.

Наживку он не заглотил, зато масла в огонь подлила мамаша, вспомнившая, что отец частенько рассказывал ей, как ненавидел службу.

- Нравилось мне служить, не нравилось... никто меня об этом не спрашивал. Важно, что армия сделала меня тем, кто я есть сейчас.

- Ага, старым пердуном, который только и гундит, как хреново было в армии, - подытожил я.

На крошечной парковке стояло еще с полдюжины машин, из которых вывалилось еще с полдюжины таких же раздолбаев, как я. Все мы украдкой разглядывали друг дружку. С полдюжины мамаш пытались заключить в объятия своих оболтусов, но сделать это тем утром не удалось ни одной.

- Вот тебе мелочь на телефон, - папаша вручил мне мешочек с вожделенными деньгами, четыре фунта монетками. - Будешь звонить каждую пятницу и отчитываться о своих оценках и поведении.