запах горькой полыни и тебя.

Это влюблёность?

улыбайся, как можно громко

сохраняй меня оберегом своего сердца

тима белорусских — одуванчик.mp3

— Арсенька, а ты оставайся на ночь? — Антон смотрит взглядом кота из второй части «Шрека», который они с Арсением только что посмотрели на кассете. — Там дождь идёт, куда ты пойдёшь в такую слякоть.

— Бабуля ругаться будет, — Арсений громко шмыгает носом и вытирает его кулаком. Ругаться на то, что он мокрый пришёл домой, она будет, конечно ещё больше. Арсений в абсолютной растерянности кутается в рукава дедовской клетчатой рубашки, прижимаясь лбом к коленям.

— Бабуле мы позвоним, — антонова бабушка подходит сзади, накидывая на Арсения тёплый голубой плед. — Всяко лучше, чем ты придёшь к ней голодный, холодный и сырой. Да и я себе не прощу, что отпустила тебя в такую темноту непонятно куда. Антош, я уже вам на двоих в большой спальне постелила на втором этаже. Давайте спать, мальчишки, наговоритесь ещё потом.

Подушки и простыни на кровати холодные, и при любой другой погоде Арсений совершенно точно бы обрадовался холодку, но за окном мерзкий дождь, и всё чего хочется — лечь в тёплую постель и забыться сладким сном.

— Арсенька, ты дрожишь, — шепчет Антон, поворачиваясь к Арсению лицом. — Холодно тебе, да?

— Аг-га, — Арсений кутается в пуховое одеяло с головой, высовывая только нос. — Блин, вот бы сейчас жару какую-нибудь, а не этот промозглый дождик.

— Ну да, а вчера ты говорил: «вот бы дождь пошёл», — ворчит Антон, ёрзая на кровати, словно вошь на гребешке. — Арсеньк, а давай с тобой под одно одеяло ляжем и обнимемся. Оно большое, вроде, а так хоть ты дрожать перестанешь, а?

— А если бабушка зайдёт и увидит, что мы так лежим? — Арсений подвигается ближе. Перспектива нарваться на бабушкины возмущения не радовала, но согреться хотелось больше. — Нам ничего не будет? Не скажет, что ты у меня одеяло отнимаешь?

— Ей-то какое дело до нас, Арсеньк, — Антон фырчит, скидывает с себя одеяло и заползает к Арсению. Когда его ледяные ступни касаются арсеньевских ног, начинается недовольное шипение. — Прекрати, сейчас согреемся.

Арсений поворачивается к нему спиной, чтобы удобнее было лежать, и закрывает глаза. Так и засыпает, держа в руке шастуновскую ладонь, и слушая его мерное сопение под ухом.
***