Всё началось четыре года назад, в тот момент, когда на шее тяжким грузом повисли экзамены. Лера, сидя в комнате, листала различные сайты в ноутбуке, пытаясь в свою голову хоть что-то вложить.
А в голове сквозило от пустоты. Всякая давка на мозг сбивала с пути, Лера не знала, к чему готовиться и что, собственно, пихать в себя. Мать требовала идти на педагогический, а отцу как обычно было всё равно, лишь бы куда-нибудь поступила. Старший брат вообще всячески подстрекал её, выводя на конфликт. Мол, так и останется неучем и будет до самого конца позором семьи. Уже тогда все были против неё. Уже тогда ненависть корнями вросла в сердце.
Постоянно стрессовая обстановка в доме и школьный буллинг сбили режим сна, вызвали пищевое расстройство и загребли самооценку под плинтус. Мать продолжала прикладывать руку, отец продолжал оправдывать её, а брат и вовсе отвернулся, в порыве эмоций иногда желая ей смерти. Лера через силу просыпалась каждое утро, специально рано, чтобы не столкнуться с жильцами соседней комнаты, убегала на занятия, скрывая побои за широкой одеждой, за что так же получала от учителей, и потом снова домой, где получала уже от матери. И так каждый день. По кругу. Как традиция.
— Мало тебя били, голова всё такая же пустая. Какая ты все-таки тупая. Не ребёнок, а сплошные проблемы. Не сдашь экзамен — пойдёшь на работу и жить будешь на улице.
Лера находила убежище лишь в своей комнате. Пряталась либо в шкафу, либо под кроватью. И плакала-плакала-плакала. Глаза чесались от скопившейся соли, а горло саднило от непрекращающихся всхлипов.
В школе не было друзей. Не было защиты. Её не было нигде. Лера чувствовала себя беззащитной и слабой. Чьей-то игрушкой. Она также часто подвергалась избиениям со стороны одноклассников. Вечно в синяках, ссадинах.
А потом появились порезы. На руках, ногах, ключицах. Она самоуничтожала себя. Шёл урок биологии. Учительница объясняла строение тела и то, какое же огромное количество сосудов в одном большом, человеческом.
Кажется, Лера тогда прониклась этой темой, желая воочию увидеть, как нити тянулись по её рукам и всему телу. Это был первый раз, когда она сделала порез от запястья и почти до локтя. Неглубокий, но болючий. Кровь стремительно выступала из раны, окрашивая и без того бледную кожу. Завораживало.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
о чем молчат висельники (18+)
Teen FictionВозможно, Кира не умела правильно показывать то, что было на самом деле у неё внутри под сердцем. Ни словами, ни действиями. Для неё это было чем-то непосильным, а может и триггерным, отчего движения моментами были резкими. - Даже если и проститутка...
