Мой самый грязный танец

Глава 4

Меня без всякой жалости вытащили из машины и поволокли по дороге, усыпанной битым камнем. Здоровый бугай затащил меня внутрь большого загородного дома, и тут же толкнул вперед. Я по инерции полетела на пол, раздирая колени в кровь. Мои глаза наткнулись на взгляд маньяка-убийцы. Он холодно улыбался, медленно проходя в прихожую. Мужчина смотрел на меня как на вещь, что так неуместно лежит на его мраморном полу.

— Обыщи ее всю. Что делать с ненужным — ты знаешь.

Похититель последний раз бросил на меня надменный взгляд и отправился на второй этаж, оставив на растерзание своему человеку. Бугай схватил меня за руку, заставив подняться, и потащил за хозяином. Я еле как успевала перебирать ноги, чтобы не сломать их об ступени. Бороться в данной ситуации было бессмысленно. Головорез остановился, окинув меня недовольным взглядом.

— Снимай обувь и куртку, — тяжелый грубый голос мужчины заставил меня съежиться. — Обыщу тебя на наличие личных вещей.

Я медленно сняла верхнюю одежду, оставшись в легком летнем платье. Бугай начал ощупывать меня на предмет телефона и прочего, что не вписывалось в политику этого дома. Я мысленно поблагодарила всевышнего за то, что меня насильно не раздели, а лишь прошлись сверху.

— А теперь иди вперед.

Я послушно шла по коридору, борясь с очередным приступом страха. Он накатывал волнами, заставляя ноги подкашиваться. Ссадины на ногах и руках неприятно жгло, но бушующий в крови ужас вперемешку с адреналином играли роль некоего обезболивающего.

Открыв двойные тяжелые двери, меня бесцеремонно толкнули внутрь и я оказалась в светлом широком помещении. Вокруг было множество шкафов с тысячью книг, а то и больше. Два кожаных дивана расположились в центре комнаты, а по бокам стояли кресла. Их разделял большой деревянный стол. В глаза сразу бросился белый камин, в котором уже мирно потрескивал огонь. На паркете раскинулась шкура животного.

На одном из диванов расположился тот самый Артем. Человек без норм морали и чести.  Застрелить женщину на глазах у людей казалось для него обычным делом. А крики ужаса взрослых и детей были некой отдушиной. Я все еще надеялась, что все это мне снится, после очередной бессонной ночи. Но холодные голубые глаза, обращенные на меня, окунули в суровую правду — это был не сон.