Два старых монстра

Глава 1

Фу Ванчжи был змеей. Его тело было черным, как чернила, глаза темными и узкими, рот широким и грубым. Прожив в Вечнозеленой горе более ста лет, он давно стал духом. Он всегда был один, свободный, как дикий журавль. Ночью он считал звезды на бескрайнем небе; днем он наблюдал за падающими лепестками и рыбками, играющими в воде. Он был чрезвычайно свободным и раскрепощенным, никогда не трансформировался в свою человеческую форму, никогда не задавал вопросов ни о чем в мире, никогда не знал, какой сейчас год.

На самом деле Фу Ванчжи родился не в Вечнозеленой горе. Когда его спрашивали, откуда он, сколько человек было в его семье, к какому клану он принадлежал, он качал головой и отвечал: "Я не знаю". Он лишь смутно помнил, что когда он был ранен, его спас добрый старый монах, который привел его в маленький храм на вершине Вечнозеленой горы.

Имя 'Ванчжи' также было дано ему Старым монахом. Старый монах однажды сказал, что Ванчжи, змея, на удивление добродушна. Он не кусал руку, которая его кормила, он не был жестоким, не имел склонности кусать других, не был разборчив в еде. Он был змеей с мягким характером, и о нем было легко заботиться. Если бы вы спросили Старого монаха, то единственной странной привычкой Ванчжи было сворачиваться калачиком рядом со складом дров и вытягивать голову, чтобы заглянуть внутрь. Ванчжи отказывался входить в комнату, даже когда Старый Монах пытался уговорить его войти. Вместо этого Ванчжи заглядывал только тогда, когда ему нечего было делать.

Старый Монах много раз пытался обыскать кладовую, но там не было ничего, кроме дров. Он не мог понять, на что смотрела змея, даже до своей смерти. Однако он смутно понимал, что нить судьбы существует в невидимом мире, и поэтому назвал змею Ванчжи*.

(T / N *: В вольном переводе означает "надеяться" или "смотреть вдаль".)

Когда Старому монаху пришло время покинуть мир, он сидел, кажущийся дряхлым и трясущимся, в медитации перед статуей Будды. Он взглянул на статую Будды, думая о том, как он изолировал себя от остального мира: он провел больше половины своей мирной жизни на Вечнозеленой горе, воздерживаясь от мяса и молясь Будде. Он чувствовал, что у него осталось не так уж много забот, что его жизнь была удовлетворительной. Наконец, он повернул голову, только чтобы увидеть змею у входа. Он наклонился и нежно погладил змею, пока говорил, неторопливо. "У каждого живого человека и существа есть своя судьба, похоже, что наша переплетенная судьба заканчивается здесь ..."

Старый Монах был слишком стар, он говорил очень медленно, его слова были неясны, но он знал, что змея поймет его. Старый Монах продолжал медленно говорить: "Ванчжи, я никогда не знал, на что ты смотришь. Однажды вам наскучат горы и реки на Вечнозеленой горе, но земля обширна, и возможности скрыты повсюду. Если у тебя хватит ума, ты должен покинуть гору и испытать свою судьбу ".

Старый Монах скончался. Он совершал благотворительные поступки на протяжении всей своей жизни, он достиг совершенных добродетелей и достоинств. Фу Ванчжи долгое время оставался рядом с ним.

Тогда Фу Ванчжи еще не был духом. У него была только духовность, которую он сам культивировал между небом и землей. Когда он, наконец, стал полноценным духом и обрел собственное мышление, он больше ни разу не заглядывал в ту кладовую. Даже он сам понятия не имел, что искал эти несколько лет.

Он продолжал оставаться на Вечнозеленой горе после смерти Старого Монаха, став неторопливым духом. Он лишь изредка превращался в свою человеческую форму, чтобы подмести землю и пыль в храме для Старого монаха.

В мае 16-го года Хонг Ле* — необычном мае, темно-красном мае — наступила змеиная жара, ошеломляющая и неудержимая.

(T/ N *: Просто название для этого года.)




Чем этот май был необычным?

Он не знал, что такое стыд и смущение, когда все еще был зверем. Он совокуплялся со случайной змеей бог знает где на горе. Он мог сдерживать зверя в себе только в течение нескольких лет, пока становился духом. Обычно он подавлял себя, потому что был в растерянности относительно того, что делать. Старый Монах однажды сказал, что он должен оставить все как есть, поэтому в этом году он больше не хотел сдерживать себя.

Дух карпа сказал ему, что он должен убраться с горы. За пределами горы было не только бесчисленное множество нежных красавиц, но и бесчисленные истории о судьбоносных встречах и браках. Дух карпа даже сказал духу змеи рассказать ему все о своих переживаниях, когда он вернется. Змей сначала хотел помахать рукой, чтобы показать, что он слишком ленив, чтобы двигаться, но неожиданно он вспомнил слова, сказанные Старым Монахом перед тем, как он ушел, и имя, которое ему дали.

Фу Ванчжи, возможно, действительно пришло время покинуть гору.

И вот так просто Фу Ванчжи спустился с горы. Он ходил туда-сюда, развлекаясь в разных местах. Он даже превратил свое лицо в лицо красивого молодого джентльмена, сделав свою ауру необыкновенной, свою внешность впечатляющей и вызвав восхищение и ревность окружающих.

Царство смертных было настолько интересным, что он почти забыл, что спустился с горы, чтобы совокупиться.

В ту ночь, когда впервые зажглись вечерние фонари и улицы столицы осветились пятнистыми огнями, город был шумным и процветающим.

Молодой парень в черной узорчатой мантии наткнулся на него. "Ах, прости, брат мой.*", Молодой человек ухмыльнулся и сложил ладонь другой*, извиняясь. Прежде чем кто-либо смог разглядеть его лицо, он уже развернулся и ушел.

(Т / П *: Дружеский способ для парня обратиться к другому парню.)
(Т/П*: Обычно в знак уважения.)

"Брать без спроса считается воровством". Фу Ванчжи спокойно сжал запястье молодого человека, опустив глаза, чтобы рассмотреть другую руку молодого человека, которая, казалось, что-то скрывала, его глаза были глубокими и темными.

"Ой, как ты можешь быть таким прямолинейным?" Молодой человек тоже не был разгневан. Вместо этого он повернул голову и поднял глаза, чтобы осмотреть Фу Ванчжи с головы до ног, прежде чем вернуть ему мешок с деньгами. Затем он с силой потянул Фу Ванчжи за руку и потряс ее, действуя чрезвычайно уравновешенно. Он поднял кулак и слегка толкнул Фу Ванчжи в плечо, изображая зрелость, когда говорил: "Давай станем друзьями. Я Се Чанань. У брата определенно хорошие глаза, приятно познакомиться с вами ".

"Фу Ванчжи".

"Хорошо, мы встретимся снова, если позволит судьба". Се Чанань махнул рукой, уходя, на его руке был виден оттенок нефритово-зеленого.

Фу Ванчжи закатал рукав и взглянул на свое запястье. Хм, здесь было светло и чисто, а его нефритового браслета со змеиным рисунком нигде не было видно.




Кстати, о Се Чанане.

Он был духом-лисом, духом-мужчиной-лисом. Он был чрезвычайно хорош собой, но не в стереотипном обольстительно-лисьем духе привлекательной внешности. Скорее, это было так, как если бы в его красоте были спрятаны шипы. Случайного взгляда с его стороны было достаточно, чтобы вы почувствовали, как будто вокруг его сердца были колючки ежевики, острые, ледяные и смертоносные.

Се Чанань не нуждался в деньгах. С помощью соблазнения, духовной силы или продажи всех этих случайных кричащих аксессуаров при нем, он мог очень легко получить деньги, независимо от того, какой метод он выбрал. Несмотря на это, ему нравилось воровать у других. Он находил это захватывающим. И все потому, что он был лисом.

Когда эти двое встретились снова, они были в борделе под названием "Вернись". Насладившись миром смертных в свое удовольствие, глупый змеиный дух, наконец, вспомнил о необходимости управлять своим теплом.

Се Чанань сидел прямо посреди главного зала, откинув голову назад и скрестив ноги. В каждой из его рук было по даме, выражение его лица было самодовольным, поскольку он был окружен прекрасными дамами, которые приходили к нему без приглашения. Он создал такой поразительный образ, что никому в главном зале было трудно не заметить.

Однако взгляд Фу Ванчжи был прикован к красивой женщине рядом с Се Чананем. Глаза Ванчжи были прикованы не к ее роскошному телу, а к ее лодыжке: там, на этой лодыжке, был нефритовый браслет, наполненный цветом и блеском, прозрачный и непорочный, свободно свисающий наискось.

Увидев это, Фу Ванчжи сел прямо напротив Се Чананя, спокойно взял чайную чашку и сделал глоток чая. Он поднял глаза, чтобы посмотреть на Се Чананя в его пьяном состоянии, все время сохраняя собственное самообладание. Затем его взгляд переместился на нефритовый браслет со змеиным узором на лодыжке красавицы.

Нефритовый браслет действительно был очень важен для него. Браслет был сделан из небольшого кусочка высококачественного нефрита, который он нашел на Вечнозеленой горе. Он думал всю ночь, прежде чем придумать дизайн, и потратил много времени на его полировку, так что не было никакого способа, которым он не ценил браслет. Скорее, причина, по которой он принес его с собой с горы, заключалась в том, чтобы подарить его своей будущей жене.

Фу Ванчжи больше не мог усидеть на месте, когда эта мысль промелькнула у него в голове. Он встал, подошел к нему и, указав на нефрит на лодыжке красавицы, обратился к Се Чананю: "Этот нефритовый браслет передавался в моей семье из поколения в поколение. Это стоит больше тысячи золотых и предназначено в качестве свадебного подарка, поэтому, боюсь, я не могу подарить его тебе для твоего удовольствия."

Се Чанань выпил много алкоголя. Он изо всех сил пытался осмыслить слова Фу Ванчжи, продолжая обнимать хорошенькую леди за тонкую талию, поддразнивая ее. За его действиями последовал нежный смех красавицы. Она наклонилась вперед, слегка приподняв ногу, и воспользовалась возможностью, чтобы упасть в объятия Се Чананя.

Не имело значения, как она склонилась в его объятиях, имело значение то, что лодыжка леди сильно ударилась о ножку стола из красного дерева, что сопровождалось хрустящим и чистым звуком от удара.

Се Чанань все еще пытался осмыслить слова Фу Ванчжи своим пьяным разумом, но этот резкий звук немедленно разбудил его. Он ошеломленно посмотрел на нефритовый браслет, который был разбит на куски. Он мог слабо расслышать только две фразы, слетевшие с губ Фу Ванчжи.

"Тысяча золотых".

"Передаваемые из поколения в поколение, свадебный подарок".

Се Чанань наклонился, чтобы поднять нефритовый браслет, и разложил осколки на столе, придав им первоначальную форму. Он думал, что для него, духа лисы, было бы проще простого вернуть браслет в его первоначальное состояние. Кончики его пальцев коснулись нефритового браслета, прежде чем он внезапно остановился.



Смертные боятся духов, а лысые ослы *, или даосские священники, или кто там еще был особенно высокомерен в последние годы. Раскрытие его настоящей личности принесло бы ему больше проблем, чем пользы. Вероятно, в конечном итоге он не смог бы наслаждаться этими дамами, которые были прекрасны, как цветы, и как луна. Что ему делать?

(Т/Н *: Он имеет в виду монахов.)

С точки зрения Фу Ванчжи, он мог видеть только, как Се Чанань без особой осторожности берет нефритовый браслет и бездумно складывает осколки на столе, прежде чем он внезапно нахмурил брови. Фу Ванчжи видел, как он быстро постукивал по столу несколькими пальцами, как будто его что-то беспокоило, как будто он затаил глубокую обиду.

"Как ты собираешься расплатиться со мной?" Фу Ванчжи пытался игнорировать боли своего сердца.

Се Чанань похлопал по своему кошельку с деньгами только для того, чтобы понять, что ситуация складывается не в его пользу. В тот день он потратился чрезвычайно щедро, так что у него почти ничего не осталось, но он не мог просто заставить немного денег появиться на глазах у всех.

"Не волнуйся, брат Фу. Почему бы тебе не попросить тетю Бао сначала приготовить комнату для тебя, чтобы ты мог ею насладиться? Нет абсолютно никаких причин не насладиться вкусным вином и прекрасными дамами, когда им здесь хорошо. Что касается твоего браслета, я обязательно верну тебе нефритовый браслет завтра в идеальном состоянии, я обещаю. " Проницательный взгляд Се Чананя остановился на Фу Ванчжи, подавляя свои намерения и пряча их за искренней улыбкой, когда он говорил.

Фу Ванчжи запоздало вспомнили, что он предположительно искал кого-то для совокупления. Он взглянул на сломанный браслет на столе и искреннего вида Се Чанань, прежде чем кивнул и последовал за леди Босс Бао в свою комнату. Он даже вздохнул от изумления, когда подумал о том, насколько искусным должен быть мастер в этой области, чтобы суметь починить нефритовый браслет.

Се Чанань схватил свою чашку с водой, убеждая леди-босса Бао добавить больше афродизиака в чай Фу Ванчжи. Таким образом, джентльмен Фу сможет насладиться своей ночью так сильно, что забудется, а у Се Чананя будет больше времени, чтобы насладиться своими красотками, прежде чем ему придется преображать нефритовый браслет ярким утром, когда никого больше не будет рядом. Хм, какой идеальный план!

И с этой мыслью Се Чанань спрятал осколки нефритового браслета в свой нагрудный карман, прежде чем полностью забыть об этом в тот момент, когда он отвернулся.

Фу Ванчжи пробыл в мире смертных совсем недолго, поэтому у него не было опыта в тех маленьких грязных трюках, которые обычно используются в борделях. Он выпил чай, в который был подмешан афродизиак, и попал прямо в их маленькую ловушку.

Справедливости ради, сам Се Чанань тоже не так давно был в мире смертных. Эти двое почти одновременно ступили в мир смертных. Единственная разница заключалась в том, что Се Чанань начал предаваться сексуальным удовольствиям в тот момент, когда он ступил в мир смертных, в дополнение к естественно высокой подозрительности по отношению к окружающим его вещам, он смог познакомиться со всевозможными нетрадиционными способами за те несколько месяцев, что он был здесь.

К сожалению, что случается, то случается. Се Чанань, который выпил слишком много, зашел не в ту комнату.

Вдобавок к течке у Фу Ванчжи, он почти полдня оставался в комнате с желудком, полным афродизиака. Кроме того, поскольку это был первый раз для Фу Ванчжи, он был немного смущен, поэтому свет в комнате оставался не зажженным. Когда стемнело и ничего не было видно, Се Чанань, пошатываясь, вошел в комнату, пропитанную запахом алкоголя.

Поскольку у Фу Ванчжи был чрезвычайно острый слух, он смог точно схватить худощавую и узкую талию, потянув человека на кровать, прежде чем вызванные сексуальные импульсы подтолкнули его броситься к мягким губам этого человека. Он разжал эти губы и зубы, успешно одержав победу. Вскоре пара языков начала сплетаться изо всех сил.