MHA: Одно сердце на двоих

7.2. Ничего, кроме слез

Нацуми цепляется обеими руками в Тогу, между пальцами правой руки неудобно зажата все еще немного дымящаяся сигара, а одно колено висит в порыве сломать парочку костей — Химико вжимается в кафельную стену, одна рука слабо упирается в плечо Сасаки, а вторая зажимает ей рот. Обе не двигаются ни одной мышцей и смотрят друг на друга, а в обеих головах проскакивает одно единственное слово — и у обеих матерное.

Учительские каблуки заходят в соседнюю кабинку, а Нацуми, дрожа, молится всем богам и прислушивается абсолютно к каждому шороху, ищет пути отступления и отмазки, если их поймают: все же зажиматься вдвоем у одного унитаза с сигаретой в руках во время урока — плохая идея. Золотые глаза девушек не отвлекаются даже на медленно оседающий на белоснежных рубашках пепел — в упор смотрят друг на друга, наблюдая за движениями зрачков при малейшем звуке со стороны соседней кабинки. У обеих ладони потные, и от напряжения и неудобства уже тела подрагивают. Стоит только Тоге опуститься чуть ниже, прямо на коленку Нацуми, как учительница начинает стучаться в их дверь.

Одноклассницы замирают, Химико сильнее стискивает ладонь, расположенную на чужом лице, и медленно мотает головой: «не смей».

— Выходи давай, — учительница дергает ручку туалетной дверцы, а у Нацуми с Тогой глаза по пять копеек. Обе узнают голос физички. — О, ками-сама, курить в школе еще и посреди урока. Выйди только, мало не покажется!

— Сато-сан? Сато-сан! Вас к телефону, — впопыхах забегает в туалет помощница директора, прикладывая к динамику телефона ладонь и таким образом передавая рассерженной учительнице, — это по поводу конкурса чтецов.

Сасаки уверена, что звонкое «ой» вызвано грубым выхватыванием телефона и грозным взглядом.

— Жди здесь, — слышат одноклассницы обращение к помощнице директора, а после и отдаляющийся стук каблуков.

— У меня же работа, — расстроенно выдыхает девушка и шмыгает носом.

К счастью зажатых в туалете, у нее насморк и выполнение собственных обязанностей намного важнее, чем ничем необоснованная прихоть старящей с ней на равне по статусу, поэтому уже через минуту Нацуми и Химико крадутся к свободному классу музыки.

Их тихий, приглушенный ладонями смех танцует вместе с потревоженными пылинками под солнечными лучами. Глаза обеих искрятся озорством, тем самым, которое им запрещается, иначе процесс станет необратимым.