Кавех, Хайтам и Стол

Глава 14 Место встреч

— Стой! То есть ты хочешь сказать, что помимо вашего перемирия, — лесной страж, особенно выделил последнее слово, подразумевая под ним нечто большее. — У вас появился приёмный сын?! Архонты… Джин, как тебя угораздило попасть к этим баранам?


    Озадаченный Тигнари навострил уши в потолок, и с самым озадаченным лицом устремил взгляд на причину его удивления. Сайно в свою очередь сидел рядом, и периодически тасовал карты, которые он хотел использовать в очередной схватке с Хайтамом, но ближайший час этого точно не случиться. Под нос он что-то говорил:


     — Сегодня точно кто-то умрёт… И это буду не я. — последнее слово было сказано с особым наслаждением, возможно Сайно мог проколоться где-то и был готов получить нагоняй от Тигнари, но внезапно появившийся Кавех со своей новостью спас шкуру шакала.


    Тигнари сделал вид будто не слышал этих слов, и уже мысленно представлял разочарование в глазах любимого в скором времени. Кавех в свою очередь состроил гримасу злости и раздражения, ведь надеялся хоть на какую-нибудь поддержку, а его дружище только масло в огонь подливает.


    — И подумать только, всё это случилось за какой-то день после возвращения Аль-Хайтама с экспедиции! — лесной страж взялся за кружку с холодным напитком и с особым рвением начал пить его, приторный, но не плохой на вкус, и после добавил: — Знаешь, я бы не стал так реагировать, если бы кличка «бараны», не перестала бы быть актуальным прозвищем с этой минуты, а мне ведь так нравилось…


    Кавех решив занять свои руки, начал разливать холодные напитки по стаканам стараясь не смотреть в глаза своему другу, одновременно чувствуя, как в гостиной становится спокойней. Даже Сайно расслабил плечи, и принял более подобающую позу для его персоны: одна нога на диван, и руку на спинке дивана. Он явно особый любитель комфорта, как и Аль-Хайтам.
    Ранее архитектор действительно был рад увидеть на базаре своих близких друзей, пускай это и было по случайности и не в самый подходящий момент — подбора обуви. После праздника им довелось увидеться пару раз, а пропустить стаканчик чего-то крепкого всем вместе и подавно.

    ***

    Дело было так!

    Кавех, Хайтам и Джин после дневного сна направились в приют, где и должен был жить Джин-и до того момента пока добрые люди не приютили бы бедного мальчика. Но из-за того, что взрослые с базара противоречили столь неприятной идеи, что в конечном итоге мальчик стал жить то в одном доме, то в другом.
Но временным опекуном стала семья кузнеца, до того момента, пока кто-то не решился бы взять его основательно. По мнению людей с базара, что участвовали во всей истории связанной с Джином, так было лучше, чем если бы тот жил в месте, где даже не мог назвать своего имени, ведь банально не помнил его.

    Чаще всего мальчик проживал в семье кузнеца, от них он и получил своё имя и там же нашёл страсть к книгам, что хранились в их доме.

    Помимо хозяина и хозяйки, там проживает около 6 детей (двое из них приемные) и большое хозяйство с огромным участком где пасется скот, и можно сказать, что они до безумия любят всех членов семьи. В число любимчиков входит дикий тигр, которого они смогли приручить, и тот в большей степени стал походить на ленивого и толстого кота.

     Узнав обо всей ситуации, как только привели Джина, жена семейства работающая продавщицей на базаре, запротестовала и настояла на том, что лучше взять временную опеку до того момента пока не найдется настоящая семья, многие поддержали эту идею, и лишь один Джин смотрел с пустым взглядом думая: что он такое и почему появился на свет?
    Вторым не официальным опекуном была бабушка Лилавати, та, что имеет невероятную косу, и вполне подвижное тело для её возраста. Она не так часто возилась с Джином, предпочитая развивать и дальше свой бизнес по продаже хозяйственных материалов, но похоже на то, что ей не меньше хотелось помочь мальчику. Периодически она заглядывала к тому, и предлагала переночевать у него, Джин конечно соглашался, но без особого желания, всё же ему было неловко от такого внимания к его личности.

    Многие знакомые Нилу не раз пытались выяснить его происхождения возвращаясь в пустыню, но особых умозаключений так и не приходило, потому они решили оставить всё как есть и принять тот факт, что семья кузнеца скорее всего возьмёт его под полную опеку, но предстоящий конкурс, который должен был пройти через полгода — поменял планы.
    Логичная мысль пришла достаточно быстро, и большинство сразу же решили возложить ответственность на юную даму. Нилу не была так против, как больше переживала, ведь она так и так собиралась участвовать, но теперь ей предстояло занять первое место в мероприятии, где множество людей приедут с разных регионов для возможности получить наставление от самого архонта мудрости. Уже не говоря про грандиозность будущего конкурса, ведь для победы требуется множество критериев, в число которых входит: одежда и умение танцора.

    Так же ещё одним пунктом стало место на котором должно происходить выступление — платформа. Для каждого оно должно быть своё, ведь перед тем, как выступать, требуется продемонстрировать каждого участника и его возможности.
     Этот год действительно особенный на события, разрешили устроить небольшой парад на будущий день рождения малой властительницы Кусанали. Благо один из лучших архитекторов Сумеру взялся за этот пункт, при этом стараясь подобрать гармоничный образ в одежде, но с этим в большей степени им помогает та самая подруга Нилу, что должна была отвести Джина в приют — Дэхья. Строгая и серьезная на вид, но на деле милая и очень трепетная ко всему живому.

.
.
.

    Если возвращаться к юной семейке, то у них сразу же возникли трудности с бумагами и поиском временного опекуна, а точнее отсутствие его в доме.
     Помимо того, что в любом случае придется пройти точную проверку от работников приюта, так у них возник вопрос, почему мальчик находится не у временных опекунов, но Хайтаму не составило труда разрешить эту дилемму сказав, что это временный фактор и всё было заранее обговорено, что конечно же было правдой.
     За всё время их дебатов, пришлось найти кузнеца и начать составлять очередной документ, где глава семьи по идеи отказывается от Джина, и оставляет все права на приют, и только потом оформляются документы на имя Хайтама, как полноценного отца.

    Почему нельзя было сразу поменять опекунство на секретаря, не ясно, но человек, что принимал их, был особенно отталкивающим со всех сторон. А то как он постоянно грыз окончание своего карандаша, порождал ещё большую неприязнь.

    Почему именно Хайтам будет отцом? Всё просто, потому что Джин уже решил всё и за всех, даже не зная об этом. Кавех был совсем не против, пусть он и не будет записан как официальный родитель, как и хотел, но мальчик по-прежнему будет называть его мамой, и уж лучше так, чем просто по имени. Да и невозможно, чтобы их двоих записали отцами, такого в их регионе не практикуется, возможно в Мондштадте, такое и могло бы случиться, но Сумеру — это страна знаний и учения, и подобная мелочь не входит в юриспруденцию всего региона. А будь они в Инадзуме, всё обстояло бы куда хуже с подобным, многие не поняли бы их и вовсе.


    В ближайшее время Кавех точно не станет кому-то рассказывать о своих отношениях. Неординарных отношениях… В большей степени ему хочется насладиться осознанием, что обо всём этом знает их небольшая семейка, и этого будет достаточно.

     А там гляди и Тигнари подтянется с Сайно, вот от них ещё очень долго не отвяжешься, а ведь Кавех продолжает делать вид, что у этих двоих очень дружеские отношения, и это всё ради приличия. Хотя кольцо Тигнари, которое находится на безымянном пальце, тревожит ум архитектора. Поэтому, Кавех в скором времени ждёт приглашение на свадьбу.

    Закончив разбираться с бумагами, работники приюта собирались забрать Джина до того момента, пока не будет произведена проверка на благополучное проживание в доме и опроса Хайтама на его способность воспитывать дитя. Кажется все пришедшие готовы были взорваться от злости в ту же секунду, лишь бы доказать не правоту такого решения, это верно с одной стороны, но отдавать ребенка в приют — это жестоко. Мальчик наверняка привык к одной обстановке, а тут его выдернут не на один месяц, может и на два. Тому придется привыкать к новым людям и режиму, что может повлиять на него, а этого никто не хочет.
    Глава семьи кузнечного мастерства, готов был до вечера противостоять такому решению, да вот Аль-Хайтам быстро поставил точку во всём этом споре.

    Кавех мог по пальцам пересчитать те моменты, когда его друг и нынешний возлюбленный злился до такой степени, чтобы уничтожать всё одним словом. И именно эти моменты были связаны с ним, либо в его присутствии. Манджу и вовсе как-то говорил, что получил от юного Хайтама, когда тот попытался немного насолить Кавеху. В тот день Манджу многое переосмыслил для себя, и понял, что больше не может бессмысленно обижаться на невиновного, ведь не вина Кавеха, что его взяли в другой регион для практики, а Манджу — нет.
    Когда работники приюта поняли с кем имеют дело, было уже поздно, Аль-Хайтам открыл рот, и было это сравнимо с силой архонта. Кто же знал, что мужчина сидящий с Джином на руках, будет устрашаем в гневе.

    — Кави, прошу, отведи Джина погулять, я быстро разберусь. — Кавех, как и все присутствующие посмотрели с полным непониманием и немым вопросом. Кавех, потому что думал сам всё решить, работники потому что ясно дали понять, что не отпустят ребенка, а глава кузнечного мастерства просто округлил глаза, от того что секретарь умеет говорить. Один Аль-Хайтам смотрел на архитектора с полной уверенностью и особенной искрой в глазах, что аж Джин засмущался, ведь понял некоторые интимные нотки в глазах своего отца.
    Всё же уйдя с Джином, Кавех надеялся, что его возлюбленный никого не убьёт.

     — Как бы мне не хотелось согласиться с этим правилом, но отдавать этого ребенка я не стану, поэтому давайте по хорошему попытаемся договориться.

    Последнее предложение не было вопросам, это определенно и точно было утверждением, в котором Хайтам выигрывал по всем параметрам.

    — И для вашего блага советую внимательнее вчитываться в документы, это касается тех, что я принес. — мужчина встал из-за стола, показывая свою полную готовность сражаться в словесной борьбе. — Или мне придётся обеспечить поставку азбук от имени Академии.

    Работник хотел было открыть рот, но наткнулся на взгляд секретаря, и быстро остался в стороне. Почувствовав неясную угрозу, всё тот же работник приюта, ещё раз пересмотрел личные документы Аль-Хайтама, где было прописано о его принадлежности к Академии, и что он имел статус Высшего Мудреца.
     Стоило видеть лицо человека, что крутился на кресле, словно он дома. Осознав свою ошибку, работник быстро изменил статус подачи его документа, после того, как свалился с кресла и встал с пола. И как работник сказал, через пару дней к Хайтаму обязательно зайдут, и там уже окончательно утвердят опекунство.

    Кузнец по-прежнему сидел с широко открытыми глазами думая: что тут вообще произошло? Отойдя от удивления, ему удалось увидеть удаляющуюся спину высокого и крепкого молодого человека, и почувствовать уважение к его персоне. Всё же этот мальчик по имени Джин, в надёжных руках.

    ***

    Прогуливаясь по базару, Кавех не мог налюбоваться счастливым лицом своего сына. Джин то прыгал, то бегал, с радостью беря за руки родителей и висел в воздухе пока те держали его. Мальчик вновь осознал, как же ему повезло встретить именно этих двух парней, а ведь Аль-Хайтам в их первую встречу показался жутким, пусть и привёз эксклюзивную книгу с Инадзумы. Мальчик — это действительно ценит, но страх в тот момент брал над собой вверх. Кто же знал, что именно секретарь станет его отцом.

    — Папа, а почему ты попросил нас выйти с мамой? — слово «мама» всё ещё резало слух, но никто не акцентировал внимание на этой детали. — Чтобы уничтожить того гадкого дядю, да?

    Мальчик весело шёл вприпрыжку, а Хайтам кивнул в знак согласия. А Кавех припомнил момент, когда кузнец подходил попрощаться с Джином, и видимо именно тогда он всё ему рассказал.

    — А ещё дядя Амит сказал, что тот дядька упал со стула, потому что сильно удивился, тому, какой папа крутой. Хе-хе.

    — Хайтам-и, как это понимать? — даже произнеся это гадкое прозвище на слух, на лице мужчины так и не появилось морщинки. — А ты бандюга тоже хорош, даже не пытаешься сделать вид, что тебе совестно.

    Джин ярко расхохотался, разгоняя чувство сомнения внутри архитектора.
    Кавех перевёл взгляд на Аль-Хайтама, ища в его лице хоть капельку сочувствия за свои действия. Пусть архитектор рад именно такому решению ситуации, но оставлять после своего прихода пару седых волос на голове работника, ему не хотелось.
    Как и ожидалось, Хайтам шёл с максимально довольным выражением лица, кажется он больше всех радовался тому, что Джин теперь будет его сыном и через пару дней официально.

    Идя около прилавков, Кавех всё не мог насмотреться на него, того самого, что стал центром его жизни, вместе с Джином, каждое движение в этом человеке побуждало комок чего-то неясного и смешанного, а его мимолётная улыбка заставляла раствориться в приятном ощущение где-то в животе.

    — Я вполне вежливо объяснил тому дяде, как нужно обращаться в приличном обществе, ведь он кажется чуть-чуть потерял осмысленность своих действий.

    — Да-а-а, а как это?

    Кавех совсем тихо, чтобы его слышал только Хайтам, произнес:

    — Ну конечно, тогда я умею летать, а птицы говорить.

    Хайтам не желая отступать добавил не менее тихо:

    — Так завидно? Тогда просто попроси помощи, если кто-то забыл где его место, Кави. — мужчина провёл рукой от украшения в виде пера, до мягких волос архитектора, у архитектор прямо на лице было написано о смущении. — Мне для тебя ничего не жалко.

    Кавех добродушно хмыкнул на это, и устремил свой взор на вещи, которые предстоит тщательно осмотреть и подобрать под Джина. Уши мужчины полыхали красным огнем, и секретарь кинул хитрый прищур на этот умилительный факт.
    Хайтам оторвался от притягательного профиля своей второй половинки, и встретился со взглядом Джина, что активно делал вид будто ничего не слышал и не видел, пусть его родители и пытались всё сказать максимально тихо.
    Откашлявшись и вернув прежний настрой, мужчина произнёс:

    — Я обязательно тебя научу, только когда мама не будет слышать. — тихо сказать не получилось, и Кавех в своей манере начал отчитывать возлюбленного за халатное поведение к их сыну.

    — Подумать только, мне тебя по горло хватает, а теперь ещё и Джин-и пытаешься запихать под свою гребёнку?!

    — Зато, у него никогда не возникнет проблем с решением каких-то неоднозначных вопрос. — секретарь это произнёс в своей обычной манере: холодной, словно сталь.

    — Да? Ну тогда научи и его препираться со старшими, и он будет полностью твоей копией. Даже книги любит, как и ты!

    — Разве это плохо? Или мне научить тебя читать? Очень полезный навык, между прочим.

    Кавех приостановился смотря на своих любимых мальчиков: они и вправду были похожи в движениях, взгляде, этого нельзя отрицать. А ведь прошло всего-то два с половиной дня, как они живут все вместе, в Кавех продолжает сравнивать Джина с Хайтамом, ощущая небольшой укол зависти.

    И что греха таить, конечно же Джин захочет перенять какую-то черту от родителя, а ведь Кавех надеялся, что сможет научить сына уважать свои и чужие ценности, ведь порой — это может сблизить и помочь. Но мальчика кажется тянет к холодной и строгой натуре Хайтама, нежели ранимой душе архитектора. Это бьёт по больному, ведь именно Кавех был тем, кто собирался стать отцом для мальчика, а теперь…


    — Ладно, думаю ты прав. — с тяжёлым вздохом произнес мужчинам. — Я вспылил, прости.


    Хайтам не на шутку удивился тому, как Кавех отступил от спора, многое в их взаимоотношениях строилось на споре, для архитектора и вовсе было важно видеть любое проявление эмоции со стороны секретаря, кроме безразличия, что проявлялось на первый взгляд. А сейчас он поднял белый флаг, отвернулся к вещам и стал искать то, что могло бы подойти их сыну.
    На лице мужчины можно было чётко отследить смешанную эмоцию, одна из которых была немая печаль. Кажется все его идеи и мечты появились в те годы, как покинул жизнь его отец.

    Не получив любви, Кавех не стал её искать у других, а наоборот решил, что хочет сына или дочь, для которых он сделает всё, и даже больше. Но сейчас, он чувствует тупик и смятение, ведь именно он желал быть отцом, тогда почему он не может разобраться со своими финансами, личными проблемами, и наконец принять тот факт, что клиенты пусть и не правы, но жить на что-то надо. Из-за своей упрямости, Кавех продолжает совершать глупые ошибки, и эту черту он точно не хочет передать тепло любимому Джину.

    Мужчина почувствовал, как две пары рук его прижимают с разных сторон. Переводя глаза то в одну сторону, то в другую, архитектор впадал в ступор от такого напора.

    — Не грусти, мама. Я обещаю, что как и ты поступлю в Академию и стану лучшим в своём Да..Дар… Даршане! — мальчик улыбнулся той улыбкой, как в тот день, когда он подарил своё счастье и благодарность через простой действие. — И если хочешь, я тоже начну ругать папу, за то что он не моет посуду!

    Чувства накрыли волной, тот факт, что его не оставили, не проигнорировали напряжение и дискомфорт, а просто попытались понять, било по самому слабому и не защищенному месту в подсознании Кавеха. И всё же, было приятно ощущать любовь и поддержку от близких, давно такого не было…
Кавех так и рассмеялся от слов Джина, в какой-то степени, он увидел себя маленького в нём. Когда то раньше, Кавех именно так же прижимался к ноге отца, желая того подбодрить, а тот всегда проводил рукой по волосам сына, и говорил слова благодарности за внимательность Кавеха.

    Аль-Хайтам сжимал Кавеха сильнее всего в своих объятиях, он знал, что если оставить архитектора наедине со своими мыслями, то ничем хорошим это не кончится. Из-за прошлых разногласий и недопонимания между ними, статус их дружбы или бывших друзей, не позволял вмешиваться в личные границы. И лишь благодаря спорам, оба чувствовали небольшое спокойствие, но сейчас, Хайтам способен проломить все преграды на пути, лишь бы один неуверенный в себе лучик света засиял, и вновь осветил темный и замкнутый мир внутри секретаря.


    — Обещаю, что больше не буду читать во время еды, а буду слушать твои возмущения по поводу не путевых клиентов и глупых идиотов в мире творчества. — слова брали прямо за живое, но проблема в том, что Аль-Хайтам всегда вслушивался в то, что говорил и говорит Кавех, но это останется маленьким секретом в биографии секретаря Академии.

    Руки архитектора изящным образом приподнялись в воздухе и щёлкнул обоих по носу, совсем не больно, но мужчина и мальчик ойкнули от неожиданности.


    — Ловлю на слове. — чтобы совместить приятное с полезным, Кавех оставил теплый поцелуй на одной и на второй щеке своих любимых мальчиков. — Благодарю за ваше беспокойство.
    Его тёплая улыбка озарила сердца, и очистила гнетущие мысли, как же мало надо чтобы познать счастье в одной улыбке.

    — Папе очень повезло с мамой, я тоже хочу себе такую жену! — мальчик до конца не понимал, что его родители не женаты, но разницы не имело. Особенно тот факт, что его мама — это мужчина, и правильнее было бы выразиться — муж.

    Кавех неловко рассмеялся вместе с Джином, когда Хайтам мысленно соглашался с этим фактом, и что-то подмечал для себя.
    Недалеко стоящий продавец тихо удивлялся такой картине, но чувствовал спокойствие видя такую крепкую и дружную семью, возможно стоит навестить своего сына, что остался жить с матерью, с которой он разошёлся.

    ***

    Джин-и наблюдал со стульчика на котором сидел, как небольшая компания детей бегают и веселятся, пока ему подбирают обувь. Дядя Амит сказал, что обязательно передаст все вещи и игрушки мальчика, но это не меняет тот факт, что ребенку нужно обновить гардероб.
    Видя, какие радостные лица родители тех детей, становилось немного не понятно, что конкретно они ощущают при виде своего чада: счастье, радость, гордость или разочарование?

    Мальчику совсем недавно удалось улыбнуться и начать проявлять открытые эмоции для этого чудесного мира. Раньше живя с дядей Амитом — семьёй кузнеца, Джин только мог радоваться внутри себя, но не мог до конца понять, как это… Улыбаться? Как проявлять свои эмоции и желания, чаще всего ему помогали с выбором, или старались присудить какую-нибудь эмоцию, от чего порой выходили путаницы в желании.
     Джин не винит своих временных опекунов, но они совсем не понимали то, что действительно не хватало мальчику, а начав жить с большой семьёй, он и вовсе стал забывать, чего мог хотеть открыв свои глаза.

    Когда Джин распахнул свои невероятно синие и глубокие глаза, он не на шутку испугал людей, что нашли его посреди пустыни. Мальчик не мог до конца понять в чём была причина, но когда он глянул в зеркало, ненароком и сам испугался разбив стекло. Всё же видя перед собой нормальных людей, увидеть себя стало большим шоком.
    Большие и голубые глаза, такие глубокие и пустые, они внедряли страх, как будто животный. Но это было на первый взгляд, на деле же, глаза Джина были воистину прекрасным творением мастера, они извергали столько жизни, что древо Ирминсуль могло позавидовать такому творению. Когда солнце светило, глаза были словно небо, и смотря в них можно было ощутить спокойствие. Ночью же, глаза были пустыми, но маленький проблеск света как будто говорил: иди ко мне. Он манил и притягивал, и многие взрослые не говоря о детях сторонились этого явления в мальчике. Даже те, что были с ним рядом долгий год, считали такое очень странным и неестественным, и обдумывали: кто может быть родителем этого мальчика? И всё же, Джин был благодарен всем за их труды и терпение.

    Со временем ощущая разный спектр эмоций, Джин будто бы стал приобретать человеческие черты. Его движения стали более синхронными и приятными на глаз, а мышцы лица, стали проявлять больше эмоций. Но улыбки по-прежнему не было, как бы все ни старались заставить появится ее,  Джин продолжал смотреть на мир пустым взором.
    На самом деле, Джину нужно было простое понимание и сильная любовь граничащая с желанием познать всю его сущность. Кавеху удалось выразить это.

И почувствовав внутри архитектора эти чувства, мальчик единожды понял, чего он хочет на самом деле, и благословил своих спасителей первой и совсем невинной улыбкой. Это была истинная благодарность и вера в этих людей, и мальчик до конца жизни будет беречь каждого, кто отдал свои силы и надежды на его спасение.

    Всё так же сидя на стуле, Джин посмотрел на отца держащий пакеты с вещами, и улыбнулся так по доброму, что Хайтам кое как сдержался, чтобы не улыбнуться во все свои тридцать два зуба, а лишь приподнял уголки губ. Мальчик отвлекся на вопрос, задаваемый его матерью: удобно ли ему эта обувь?
    Секретарь внимательно осмотрел сына, и вновь заметил схожие черты с возлюбленным, который крутился у прилавка, как гидро плесенник в водном пузыре. Аль-Хайтам давно заметил, особенно выделяющиеся черты, как у Кавеха в Джине, к примеру: как только наступает вечер, обоих тянет на приключения, по утрам им требуется внимание и разговоры, когда мужчина желает спокойствия, так же у обоих есть любовь к прекрасному и буквально сегодня они спорили, что лучше поставить в гостиной в качестве нового объекта в интерьере. Сколько бы Кавех не сравнивал его с Джином, но факты на лицо, мальчик больше перенял от самого архитектора, нежели от секретаря. Разве такое возможно за два дня…?

    Даже черты лица, как будто постепенно меняются, что противоречит человеческому созданию, и тут тоже факт на лицу: одна форма глаз и губ. Хотя при первой встрече, мальчик казался особо не выделяющимся и простым во всех смыслах, это наводило на странные мысли, о настоящем происхождении Джина.
    К тому же за время отсутствия Аль-Хайтама в городе две недели, Кавех без остановки помогал Нилу на базаре, а Джин так же был рядом с ними. И наверняка тот уделял мальчику много внимания, а Джин привязался куда сильнее к Кавеху, чем к секретарю.

    Так же не ушел ещё один факт от мужчины, и был он связан с цветом волос мальчика, он как будто менялся за прошедшие два дня, постепенно становясь темнее его привычного белоснежного оттенка, и сейчас он стал походить на серый, как у Аль-Хайтама…
    Пока что стоит понаблюдать за сыном, а там уже будет ясно.

.
.
.

    Вошедшая компания состоящая также из трёх человек, неустанно о чём то переговаривалась, конкретно говорили двое парней, а девушка старалась их успокоить.

    — Если собрался устраивать мероприятие подобного плана, позаботься хотя бы о костюмах, особенно о платье для Коллеи. — мужчина с длинными ушами говорил более или менее спокойно, но нотка желания была заметна. — Хочу, чтобы она была самой обворожительной на церемонии.

    — Как же так, наставник? — девушка немного приуныла от последних слов ушастого. — Это же будет именно ваш праздник, я тут совсем не причём!

    Генерал Махаматра обошёл возлюбленного и приобнял даму за плечи давая той уверенность и поддержку.

    — Душа моя, ты обязана показать миру на сколько ты прекрасна. Нельзя скрывать от мира такую красоту. — Коллеи покрылась с ног до головы пунцовым оттенком, ей было ужасно неловко, но приятно от слов близких людей.

    — Не смущай её. В конце концов ты уже взрослая девочка, и тебе стоит искать кавалера твоего уровня. — лесной страж уже представлял, как будет нянчить детишек своей ученицы. — Да, Сайно?

    Генерал сначала посмотрел на Коллеи, а потом на Тигнари с таким взглядом, будто готов послать всех и каждого.

    — Нет.

    — В смысле «нет»?

    — А то это и значит!

    Лесной страж не стал лезть к любимому, предпочитая посмеиваться про себя за ревность этого неоднозначного генерала.

    — Хорошо, мы тебя поняли. — Коллеи так же улыбнулась, но смущение по-прежнему оставалось на щеках. Девушка перевела взгляд на прилавки и увидела до счастья знакомые силуэты.

    — Это же Кавех и господин Аль-Хайтам!

    Юная дева побежала на встречу мужчинам одарив тех своей доброй улыбкой, Кавех оторвался от подбора обуви, быстро расставляя руки, чтобы обнять свою подругу и в каком то смысле дочь своих друзей.
    Объятия вышли тёплыми и приятными, ребята давно не виделись, от того встреча казалась ещё более приятной и долгожданной.
    Коллеи не забыла и про секретаря, даря тому так же приветственные объятия.

    — Я так рада вас видеть вместе! Как вы себя чувствуете Аль-Хайтам, как ваша нога, а экспедиция удачно прошла? — девушка повернула голову к архитектору. — А вы Кавех, с работой всё хорошо, вы закончили свой личный проект?

    Мужчины переглянулись от столь милой картины, ведь Коллеи была по сути их первым опытом, полноценного взаимодействия с ребенком без родителей. При общих встречах они всегда одаривали девушку родительским вниманием, переживали и давали советы, даже Хайтам проявлял интерес к истории Коллеи и сочувственно ту поддерживал парой фраз, что было не свойственно его натуре.

    — Да, всё в порядке, Коллеи. А наш дорогой Хайтам чувствует себя превосходно, даже шутить способен. — девушка с полной радостью в глазах смотрела на новую пару, даже не подозревая об их отношениях.

    — Так вы решились на поездку с нами? — девушка достала блокнот готовясь делать пометки. — Скажу по секрету, в Мондштадте мы собираемся сделать особый вечер, но узнаете это только по приходу туда.

    Коллеи ожидающим взглядом посмотрела на мужчин, и чтобы не выдать сути мероприятии, перевела взгляд куда-то в сторону.
    Кавех и Аль-Хайтам переглянулись и одновременно произнесли:

    — Свадьба!

    Стоило видеть лицо юной девы, она явно позабыла с кем имеет дело, но расстроиться себе она не позволила, продолжая разговор.

    — Вы слишком догадливы, даже я не сразу пришла к такому умозаключению. — девушка почесала затылок скрывая свою неловкость. — Так вы согласны? Вы можете не присутствовать на празднике в Мондштадте, мы не заставляем, но свадьба Тигнари и Сайно… Было бы очень грустно не увидеть вас там.

    Пока мужчины умолкли, Коллеи обвела их взглядом понимая, что оба выглядят отдохнувшими и счастливыми. С прошлой их встречи, оба казались закрытыми и нелюдимыми, а сейчас от них обоих веяло счастьем.
    Девушка только сейчас смогла в полной мере оценить всю картину: ларёк с детской обувью, и детская одежда в руках секретаря. Когда до Коллеи стало доходить происходящее, она смогла увидеть за двумя высокими мужчинами, маленького мальчика, и сразу же ощутила стыд, что не смогла заметить его за преградой, но тактично промолчала, ожидая слов от своих друзей.

    Подошедшие Тигнари и Сайно, не сдержав улыбок поприветствовали Кавеха и Хайтама в своей манере.

    — Можешь не пытаться Коллеи, у этих двоих сейчас явно другие дела! Раз даже не могли зайти к нам после возвращения Хайтама. — Тигнари ухмыльнулся своим мыслям, но увидев детскую одежду так же замолчал, ведь пытался понять для чего это им.

    — Колись Хайтам, ты опять что-то удумал, разве ты просто так стал бы лезть под землю! — Сайно единственный кто не замолкал, продолжая смотреть в соколиный глаз. И как будто передавать тому подмигивание, из-за челки скрывающая один глаз. – Я думаю, что те провалы были не с проста. Поэтому, предлагаю тебе выслушать мою теорию на этот счёт.

    Тигнари ткнул будущего мужа локтем призывая того замолчать, чтобы юная пара созналась в секрете, что был за их спинами, и смотрел на все с диким восторгом.

    — Кавех? — Тигнари скрестил руки на груди и без злобы произнёс. — Вроде в нашем мире не практикуется деторождение от мужчин, или вы решили устроить благотворительность для детского дома?

    Кавех прокашлялся бросая взгляд на возлюбленного, тот всё также смотрел на Сайно, но те как будто общались мысленно между собой, Коллеи и вовсе пыталась не смотреть на неизвестного ей мальчика, чтобы не портить себе и другим открытие года.

    — Как бы тебе сказать, всё вышло очень странно, и мы ничего подобного не планировали, просто…

    — Теперь мы родители. — Хайтам с обычной уверенность в голосе отчеканил, как отрезал, при этом отходя в сторону показывая на свет мальчика семи лет.

    — Здрасьте! — раньше очень стеснительный и неуверенный мальчик, в кругу Кавеха и Аль-Хайтама за пару дней, как будто и вовсе забыл о понятие смущаться при знакомстве.

    Тигнари застыл от шока, а Сайно моргал через каждую пару секунд, чего они точно не ожидали, так это маленького чуда перед собой, и лишь Коллеи подошла к Джину и самым дружелюбным тоном спросила:

    — Привет, меня зовут Коллеи, а тебя как? — её улыбка была так же по детскому доброй и милой, хотя совсем недавно ей исполнилось семнадцать.

    — Джин. — мальчик осмотрел девочку и поразился в слух. — У тебя очень красивые глаза и волосы.

– Спасибо, но… Твои глаза, они восхитительны. Никогда бы не подумала, что на свете есть такой цвет. – младшие из семьи нашли общий язык, явно радуясь тому, что смогли познакомиться.

    За время общения Джина и Коллеи, Тигнари смог прийти в себя и перевести взгляд на Кавеха полного вопросов.

    — Кавех, я конечно рад за вас, но откуда?

    Архитектор поднял взгляд полного любви к своему чаду и сказал:

    — Давай дома у нас обсудим, сейчас надо заняться делами.

    Лесной страж мысленно согласился и так же пошел знакомиться с мальчиком. Сайно, что только отошёл от шока добавил:

    — И как вы сделали его? — ничего более глупого Генерал ещё в жизни не произносил, даже шутки были чем-то умным, чем его вопрос. Но его можно понять, только отошёл от ощущения взрыва в своей голове, при этом ему требовалось собрать все чувства воедино.

    Все присутствующие благополучно проигнорировали это, уделяя всё внимание мальчику, даже продавец стоящий всё ещё рядом, сделал гримасу схожую с камнем. Один Аль-Хайтам посмотрел на своего друга с лицом человека, что вытянул выигрышный билет и сказал:

    — Ты только попроси, и я проведу тебе целый урок по мужской анатомии, и о том откуда берутся дети. — Сайно не оценил шутку, но отмалчиваться не стал.

    — Когда заболит задница, ко мне с Тигнари за советом не приходи.

    — В обязательном порядке захвачу по приходу пару масел для твоего несчастного тела.

    — На том и решили.

    После мужчины тактично замолчали, ожидая, когда же их возлюбленные наконец освободятся.


   ***

    Манджу и Лоран так же посетили базар этим прекрасным днём, чтобы решить пару важных моментов.

    Парнишка был одет в обычную одежду Академии, и привычные атрибуты для учащихся он тоже имел — большие синяки под глазами, а его тело брало мелкой дрожью из-за нехватки нормальной еды в рационе. Мужчина же был одет в менее примечательную одежду, но и сам не забыл обязательный атрибут на лице юных учёных, как будто отдавая дань уважения прошлому. А всё из-за того, что Лоран втянулся в долгий пересказ своей печальной истории и причины по которой ему нужна хоть какая-нибудь информация о Кавехе, прямо посреди ночи. Парнишка будто чувствует надвигающуюся угрозу, поэтому и спешит успеть всё и сразу.


    Манджу возможно и посочувствовал бы ему, но он сидел полусонный и слушал того в пол уха, да и мало что запомнил. Помнит лишь, что-то про некий обвал, жертвы и суд. Над кем он проводится? Да Архонты его знают! Манджу не сильно вникал, а вот Лоран, кажется ещё больше проникся своим новым другом и его печальной историей.
Мужчина изо всех сил старался молчать, но настырность парня была выше всяких похвал.

.
.
.

    — Знаешь, не думал, что мне станет легче после того, как всё расскажу кому-то. — Лоран с помощью глаза бога усиливал огонь в костре. — Когда я пытался поделится переживаниями, многие просто отмахивались, прося меня делать свою работу и не отвлекаться…

    Манджу приоткрыл один глаз замечая, как парнишка приуныл.

    — Мой отец он неплохой, правда, но я не понимаю почему все так категорично относятся к нему, он ведь наоборот старается помочь всем, а в итоге… До сих пор не знаю, виновен он или нет… — парнишка с цветными глазами затих окончательно погружаясь в пучину отчаяния и желания поскорее все это закончить. Рассказав всё, как на духу, ему стало капельку легче, но тревога продолжала съедать изнутри. – Но если так подумать… Возможно он и не святой, как я думаю…

    Неожиданно в голову Лорана прилетело твердое нечто, и было оно в реальности, а не в дымке разнообразных мыслей. Этот фактор заставил парня прикрыть глаза в защитном жесте, ожидая следующего удара. Но его не последовало.
    Устремив свой взор на Манджу, Лоран увидел в его руках небольшие камушки, которые он умело прокручивал в руках.

    — Я не думаю, что это безопасно. — Бам. Ещё один камушек прилетел в лоб, парнишка уже был готов совсем расстроится от жестокости «друга», как считал только он конечно же.

    — Хватит нюни пускать, ты уже взрослый парень, надо уметь дать отпор своим проблемам, а иначе всю жизнь будешь получать камушкам в лицо. — Манджу вновь прикрыл глаза продолжая бубнить под нос. — И не делай такое лицо, кинул я для наглядности.

    Как же легко разжечь надежду в душе юного инженера, особенно после слов его «друга». Разноцветные глаза Лорана с пониманием посмотрели на Манджу, и парень радостно побежал на мужчину, тот в свою очередь даже испугался такому неожиданному событию.


    — Эй! Стой где стоишь!


    Тонкие и совсем не крепкие руки обняли архитектора, разжигая в нём чувство на подобие смущения, а снаружи обогревало теплом исходящее от глаза бога. Было странно от непривычки, и в какой-то степени — это было почтительным жестом для архитектора с высоким чувством прекрасного.

    — Это ведь урок для меня, так? — Лоран совсем не ждал ответа, но прижимался к телу Манджу он аккуратно и без каких либо злых замыслов. — Вы мне напоминаете моего отца, он такой же строгий дядька, и вечно раздаёт нравоучения.

– Я не «дядька», малой…

    Сон, как рукой сняло, больше глаза не смыкались и Манджу внимал слова парнишки ожидая услышать признание на уровне Мудрецов Академии.


    — Но вы куда добрее, и совсем не злюка. — эти слова были тише прошлых выкриков парня и больше похоже на слова маленького ребенка, которому пришлось пережить не самые лучшие времена. Но даже так, под треск костра, Манджу расслышал каждое слово, и в какой-то мере сожалел, что не слушал его историю. — Знаете, а у меня ведь есть старшая сестра, тоже злюка, но мы всё равно объединились вместе, чтобы помочь отцу… Я совсем не хочу её видеть или помогать ей, но по-другому никак…

    Лоран продолжал прижиматься к телу мужчины, особо не ища в нём поддержки, сколько надежду на лучшее. Он сам не понимал, почему почувствовал надобность обнять человека, которого видит впервые. Но его тоска… Она исходит прямо из глубины его потухших глаз…

    Внезапно парнишка почувствовал руку на своей макушке, большую и прохладную, та вводила по заученной траектории, вызывая у юного инженера приятные воспоминания.

    — Моя жена была такой же эмоциональной как и ты, вечно ей не сиделось на месте, всё ходила куда-то. — мысли его были далеко от сюда, единственное, что его держало в сознании — это неаккуратно собранные волосы в косичку.

    Лоран, как будто видел прошлое Манджу воочию, через прикосновение.
    Муж гладит жену по длинным волосам, пока та с наслаждением вчитывается в книгу про фантастический мир с маленькими существами.

    Ощущая неясную печаль, парень неожиданно для себя стал проливать слезы на одежду Манджу.

    — Простите… Я чувствую вашу боль и утрату, и я знаю, что прошёл год после тех жестоких событий… Навряд ли я смогу вам чем-то помочь, но…  — парень отстранился от тела, смотря в потухшие глаза. — Я верю, что вы обязательно вновь найдете своё счастье. Главное не сдавайтесь.

    Чувства внутри Лорана разрывали его от боли и тоски за своего нового «друга», он желал облегчить его страдания, но разве обычный инженер способен что-то предпринять?
    Парень искренне проливал свои слезы и произносил эти слова, Манджу так давно не встречал подобных: чистых, ярких и добрых людей. Ему правда захотелось извиниться перед ним, за то что даже шанса не дал высказаться. Архитектор редко позволял себе слабость, но почему-то перед этим мальчишкой хочется извиняться. Между ним и его умершей женой есть сходства… Доброта и чуткость.
Мужчина не может относиться к этому мальчику плохо… Просто не может себе позволить этого.


    — Извини, если где-то недопонял тебя, я, эх. — Манджу собирался с мыслями, но в голову шло лишь одно лицо и одно сладкое имя на устах, что отдавало горечью после. Как давно её уже нет? По ощущениям десять лет, но прошёл всего лишь год… – Пойми, как минимум странно похищать человека и заставлять его говорить про бывшего друга. Так ещё и мало знакомому.


    — Не нужно, я прекрасно понимаю. Просто вернёмся назад в город. Думаю я и вправду поспешил. Про вас много рассказывали, думал клин клином смогу информацию узнать.— Лоран вытер слезы, и высморкался в белоснежный платок. Будь мужчина в настроении, он бы точно сделал замечание за такую жестокость к белоснежной ткани. — Я рад, что мы смогли понять друг друга… И ты всё же расскажешь про Кавеха? Мне правда нужно знать о нем, как о человеке.


    Как же переменчиво настроение Лорана, стоит поменять тему, как он сразу же переключается отдавая все силы в другое русло. Возможно это не так плохо, но если не понять его, можно подумать, что он бесчувственный кусок пня, но более сентиментального человека трудно встретить. Благо Манджу понял это, и больше у него нет ощущения, что его держат за идиота.

    — Давай потом, лучше напомни, что ты собрался делать? – Манджу не мог поверить, что идёт на уступки буквально первому встречному. Но помочь этому парню очень хочется…

    — Ты вроде говорил, что не будешь этого спрашивать.

    — Я знаю, что я говорил! — раздражение быстро вернулось к мужчине. — А теперь по-пунктам повтори всё, что ты надумал. Может я и сделал для тебя исключение, но ты по-прежнему ведёшь себя как чёртов сталкер и моё отношение должно быть соответствующим.

    Удивление и восторг смешались на лице Лорана, но взяв руку Манджу, парень довёл того до стола, где были механизмы. Этот мальчик ещё тактильный… Будто кот.

    — На самом деле, я не собирался вообще никому рассказывать обо всём происходящем, меня за такое бы засудили пожизненно.

    — Ближе к делу.

    Прокашлявшийся Лоран восстановил свою шляпу возвращая её на место, при этом добавляя уверенность в свои слова.

    — Я, Лоран из семьи, что управляет всеми гостиницами в Фонтейне, те передаются уже, как в третьем поколении, и я имею честь учиться в Академии Сумеру, самом престижном училище во всех регионах.

    — Сколько же напыщенности… — звучало, это не так тихо, но инженер будто бы и не слышал этих слов.

    — Учась тут, я стал достоин отправиться на практику в гробницу, для изучения древней письменности около месяца назад. И какое совпадение, именно в тот день случился обвал, и нас вызволяли оттуда несколько часов. — мужчина приподнял брови, припоминая тот случай, большой фигурой в этой истории стал… — Аль-Хайтам! Многие описывают его, как гениального человека, а я скажу больше! Он способен превзойти Архонта Мудрости в знаниях, а моего Архонта — в справедливости! Когда он появился, на тот момент я уже знал о нём совсем немного, но я сразу понял, что он прибыл не просто так, и обвалы были его рук дела!

    Присев, Манджу осознавал, что история начинает принимать интересный поворот, и что на самом деле, архитектор ждёт не дождется развязки всего этого. Такая тяга к чему-то давно не присутствовала в нём.

    — Да ну?

    –Да! Я нашёл механизм странного происхождения под завалом камней, очень логично кстати. Хочешь спросить почему?

    — Нет.

    — Потому что, будь этот механизм в более удобном и доступном месте, все нашли бы его, и сразу же начались поиски того, кто жаждал нас завалить. Но я больше склоняюсь к версии, что господин Хайтам просто хотел повода, чтобы прийти.

    — Правда?

    — Ага! Слушай дальше! — Лоран совсем забылся и стал обращаться на «ты» к Манджу, но старший не придал этому внимание, а иначе, парнишка бы расстроился, что ему мешают говорить. — Когда я нашёл причину обвала, и при этом узнал о будущей экспедиции под рукой Хайтама, всё сразу же стало на свои места.

    — То есть это как-то связано.

    — Ну конечно!!! — голос парня становился всё громче и громче, что било по ушам Манджу. — После я смог доработать механизм и сделать его по другому, навряд ли мне удастся перепрыгнуть умения господина Аль-Хайтам, но я хотя бы попытался.

    Его голос стал затухать на последнем предложении, и Лоран наконец сделал паузу садясь рядом с мужчиной. Тот в свою очередь взял тот самый механизм, из-за которого, Лоран так надрывался.

    — А это уже другой, вполне возможно его «брат», мне удалось его найти, когда спустился в провал недалеко от гробниц.

    — Он совсем малюсенький, разве он может создать огромные дыры.?

    — Этот нет, а первая его функция была именно такой, раньше он был большим, но мне удалось найти только этот небольшой кусочек. Очень жаль.

    Манджу всё больше поражался изобретательности этого юноши, буквально из ничего, он создал нечто подобное, что и Хайтам. Хотя и этот поражал своими умениями и знаниями, и всё же архитектор в глубине души подозревал что-то неладное во всех этих дырах.

    — Мы можем опробовать его, что скажете?

    Прокрутив в руках ещё раз маленькую конструкцию больше похожую на пилюлю равную мизинцу, Манджу произнес:

    — А давай.

    Лоран на радостях подпрыгнул, и взял стакан с водой внедряя в него ту механическую пилюлю, что была в руках архитектора.
    Наблюдая, как происходит абсолютное ничего. В ушах стало отчётливо слышно, как будто что-то стучит, и вполне возможно это было сердце. Манджу и сам не заметил, как ждал чего-то великого от всего этого мероприятия, ведь он и правду смог прочувствовать уважение к юноше, что даже не достиг возраста для употребления алкоголя.

    — Ну, так и…

    Не договорив начатое, стакан задрожал и вода разливалась в разные стороны, от неожиданности мужчина отпрянул, при этом обращая внимание, как земля понемногу дребезжит, но провалов, как новость кричала вокруг и всюду — не было.
    Стакан продолжал оставаться целым, а дрожь перешла в тело, и щекотало полость рта с животом.

    — Выключай!

    Лоран застыл смотря на стакан.

    — Оглох что-ли?! Выключай! — взгляд парня был прикован к одной точке, он действительно наслаждался всем процессом, и невозможно было оторвать его от дела лишь парой фраз. Всё вокруг казалось пустым и бесконечно тихим, а нарастающий шум из стакана начал пробуждать панику в теле Манджу. — Лоран! Это не безопасно, если прилетит в лоб, так просто не отделаешься!

    Только успел он схватить парня за плечо, как послышалось странное щёлканье от механической пилюли.

    Резко уклонившись вместе с парнем, Манджу прикрыл его всем телом прижимаясь к земле.

    Резкая тишина, боли не последовало, но и спокойствия не пришло.
    Понимая, что вокруг стало на несколько градусов теплее, так ещё и прибавились звуки схожие с голосами людей.

Осознание!

Точно, кто-то громко пел заученную до дыр песню про моряка и русалку, очень пошлая и некультурная, если быть честным.

Не слишком ли громко для пустыни?

Песня резко стихла, и голоса смешались с выкриками удивления.

    Приоткрыв глаза, Манджу оглядел место, где теперь он находился с Лораном, что был в его объятиях. И точно, это тоже самое место, откуда его забрал парень, а люди пели, потому что хорошо проводили время за выпивкой.
При этом рядом сидели люди из бригады тридцати. Так ещё и Ибрагим с парой других патрульных, были сильно удивлены всей ситуацией. Ведь именно они пытаются разобраться со странной личностью, что должна разгуливать по городу. А парень в руках Манджу был именно таким: странная прическа, взгляд и одежда. Всё говорило о том, что эти ребята могут быть замешаны в нехорошем.

    — Чего вылупились недоношенные, людей никогда не видели?! — Мужчина поднялся, помогая Лорану прийти в себя, при этом не забывая закрыть его своей спиной, уж слишком странно на него поглядывают.

    Манджу быстрее ведёт своего попутчика перед собой, чтобы забыть об этой ситуации, как о страшном сне. Но слышит за своей спиной:

    — Куда намылились, утырки?!

    — Держите этих ублюдков!

    Вздохнув и с тяжёлым грузом на сердце, Манджу подхватывает своего спутника на плечо, и несётся по ночным улицам города, пытаясь не задохнуться от непривычной нагрузки.
    Манджу старался вывернуть так, чтобы до его дома было как можно дальше, и если повезёт его могут даже не узнать при следующей встрече. И тогда можно будет притвориться дурачком. Но сейчас надо оторваться от погони, и перевести дух.

     Не зря Кавех говорил, что для архитектора важно всегда быть в тонусе, а Манджу, как назло, почти год не следил за телом. Набрав лишние килограммы, и хронический кашель от бесконечного нахождения дома, в непроветренном помещении.
    Погоня всё ближе наступала со спины, а давно забытый страх, начал проникать под кожу, вызывая холодный пот с судорожным дыханием, в глазах уже начинало темнеть, а шаг становился медленнее.

    Неожиданно для себя, Манджу оказался в совершенно другом месте, и резко затормозил почти соприкасаясь с деревом. Всё так же быстро обернувшись, мужчина ощутил резкую вспышку боли в шее такой силы, что в глазах начало темнеть, и от усталости пришлось присесть на землю. Он ещё долго не сможет оборачиваться по нормальному, зато погони не было.
    Место в котором они находились, была окраина города, и каким было удивление Манджу, когда он перед собой увидел дом, навевающий приятные, но в тоже время гнетущие воспоминания.

    Горло больно напомнило о сухости от бесконечных вздохов и одышек, а голова неумолимо трещала по швам, тело парня на плече, поддалось вперёд падая на землю. Мужчина даже не огорчился, а лишь навис над телом инженера, быстро отгоняя прошлое.

    — Что. Это. Только. Что. Было?!

    Лоран оторвался от земли оглядывая обстановку вокруг.

    — Ура-а-а, получилось…— его голос кажется стал ещё тише, возможно лёжа на плече «друга», ему что-то придавило, раз у парня даже сил говорить не осталось.

    — В смысле?!..– Манджу громко откашлялся, почувствовав раздражение в горле. — Как это понимать?

     — я использовал свои личные телепорты, кхм…и отправил нас сюда. — скрывая свою злобу, Манджу готов был разломить череп этого мальца, но поумерил пыл, понимая, что тот пытался спасти их шкуры. — теперь всё будет хорошо, правда…

    «Правда», как по родному это звучит. Не может мужчина долго злиться на этого парня, такого: шустрого, глупого в некоторых моментах и неугомонного. Всё в нём напоминает Джасвиндер, она была такой же, при этом скрывала за собой ум, но предпочла всё же отдаться семье, и это погубило её.

    Мужчина в какой-то степени боится подпускать близко к себе людей, зная, что однажды с ними случиться что-то плохое. А этот Лоран, точно не отвяжется, и Манджу вновь начинает ощущать страх перед неизвестностью будущего.
    Собравшись с мыслями и остудив пыл, что давно не проявлялся в мужчине, он подошёл к инженеру и произнёс:

    — Напомни, для чего тебе нужен был Кавех?

    Парнишка открыл глаза и устремил их свет напротив в совсем потухшие, но цепляющиеся за жизнь.

    — а.а... – Лоран верил, что этот архитектор в конце концов бросит попытки и забудет об этом, но не на того напал. –М..моя семья сильно виновата перед его матерью. Я хотел с начала понять его натуру, чтобы было проще сообщить новость, но сейчас… навряд ли я смогу сделать первый шаг… меня наверняка запомнили.

    — Не то чтобы ты и раньше скрывался, твоя одежда говорит сама за себя –  нездешний.

    Лоран тихо посмеялся.

    — я хотел произвести впечатление… и дать понять, что не имею злых умыслов.

    — Да. У тебя получилось.

    — правда?..

    — Да.

    Не описать то счастье, что промелькнуло в разноцветных очах юного инженера, после этих слов, ему даже дышать стало легче, а небо казалось ещё более прекрасным.
    Резко идиллию прервал дедушка вышедший из дома.

    — Псины недоделанные! Чего расшумелись?! — на крыльце показался дедушка лет семидесяти, но двигался он уверено даже без трости.

    — Вообще-то грубо, дедуль. — Манджу произнёс это с теплой и небольшой улыбкой на губах.

    Дедушка Джас не изменился почти, всё так же кроет ругательствами только в путь, да даже волосы не стали полностью седыми, что было завидным фактом. Ведь после большого горя в жизни архитектора, у него начали появляться седые локоны, которые он не старался скрыть.

    — Батюшки, да это же Манджу, иди сюда милок и этого тащи дурня, щас вы мне всё расскажите.

    Мужчина с подозрением посмотрел на Лорана, а тот всё так же улыбнулся, показывая, что и тут он тоже успел побывать.

    Теперь ясно откуда он многое знает из его биографии.


    ***

    — Сможешь отыскать, что навешал на платформу? — Манджу убрал волос со лба, и морщился от неприятного ощущения песка во рту, что по-прежнему оставался после долгой ночи.

    — Не уверен, по расчётам он должен быть там, но механизм настолько мизерный, что…что… а-а-а, я просто ничтожен! — парень завалился на землю извергая свои чувства в слезах, Манджу почти привык к эгоцентрической личности этого парня, но люди проходящие рядом осуждающе смотрели на архитектора. — Что если я не смогу его найти, тогда всему придёт конец, Манджу-у-у, что мне делать?!

    То, как протянул Лоран его имя, заставило Манджу поёжиться от очередного воспоминания.

    — Сначала встань индюк! Мы же договорились, что будем действовать тихо! Так почему ты валяешься на земле и ноешь?!

    — Потому что мне страшно, а вдруг ничего не выйдет и всё взорвётся…? – парень продемонстрировал величины этого механизмы лишь двумя пальцами. – Он настолько маленький, что трудно найти даже мне. Не говоря уже о посторонних. Ну вот зачем я повелся на уговоры, надо было искать другие методы…

    Парня быстро заткнули громким выкриком.

    — Нет никаких «вдруг»! Когда дело касается людских жизней, ты не имеешь права сомневаться. Так что поднял свой зад и нашёл то, что сотворил своими руками. — попытка быть тихими провалилась, потому Лоран посмотрел на своего соратника с глазами полного отчаяния и разревелся ещё больше, ему явно не нравилось, когда на него кричат. — Спасите же меня Архонты.

.
.
.


    Мужчина этой ночью выслушал переживания Лорана по поводу своего изобретения, и о том, как он поставил его на платформу сделанную Кавехом. И всё для того, чтобы сорвать шествие и сделать акцент, на плохой конструкции платформы и благодаря этому, могли бы снять целую кучу баллов команде Нилу, но увидев результат вчерашнего механизма, инженер так испугался, что даже не ложился спать.

    Пару раз Лоран возвращался на место взрыва и стал свидетелем поистине огромной дыры, но теперь, весь его план состоял в том, чтобы исправить всё, при этом смотреть на конкурс, что начнется через неделю, уже как есть. И надеяться, что сестра займет хотя бы место в первой десятке.
    Из-за больших переживаний, парень через силу поспал пару часов, а после Манджу заявил:

    — Так уж и быть, я помогу тебе добраться до платформы. Но не из доброты душевной, а лишь для того, что бы сохранить жизни людей. Я уже молчу про то, что ты хотел навредить творению Кавеха. — мужчина никогда не был рыцарем с чистой душой, он знает все свои грехи и отвратительную черту характера, но мериться с невинными жертвами и вешать клеймо убийцы на Лорана, он не желал.

    Сам парнишка не сразу понял смысл слов, продолжая слушать и молиться, что бы голова не взорвалась от ноющей боли.

    — Пфлатформа будет находиться на сцене театра «Зубаир». — мужчина поднёс стакан с холодной водой парню, а тот с радостью всё выпил. — Вечером и ночью идти туда бесполезно, они уже закроются. К утру мы с тобой опоздали, но остаётся надежда на обед, он у них длинный, почти час полтора длится, ведь покупателей в будние дни не так много, так что это наш шанс.

    Лоран подтянул одеяло к лицу и шмыгая носом, утирал слезы.

    — Манджу-у-у, почему ты такой хороший…? А дед-а говорил, что ты стал чёрствым как хлеб.

    — Святые Архонты.


.
.
.


    Лоран утирая слезы, встал с земли приводя себя, в божеский вид. Манджу же сидел на корточках держась за голову и отсчитывал до тысячи, пытаясь держать себя в узде.

    — Я понял тебя! Давай, заберём негодное всем творение.

    Парнишка стал двигаться к центру базара, подмечая для себя, что людей и вправду мало. А ведь ему получилось прикрепить механизм совершенно случайно, когда вокруг было много людей.

    В тот день, он должен был получить письмо от сестры, потому отправился на место выдачи писем. По случаю, он встретил огромную процессию с перевозчиками, которые везли огромный кусок древесины похожий на основание платформы — пол. Тогда Лоран и увидел Кавеха, что руководил всем этим мероприятием. В тот момент, он понял, кого же напоминает ему этот мужчина и страх окутал юного инженера с ног до головы.

    Задумавшись, юный инженер споткнулся и покатился прямо к сооружению, заваливаясь прямо под него, при этом снося с ног рабочих. Кавех чудесным образом остановил падающую конструкцию, и пока он держал ее, Лоран быстро установил механизм между дощечками, почти готового пола. Юный инженер и сам не понял своего поведения, но спихнул это на шок.

    Поблагодарив спасителя, парень ушёл дальше по делам. Как же он тогда удивился своей удачи, он знал, что на конкурс требуется платформа, наверняка его сестра и её слуги подготовят её, хотя тех уже и не осталось скорее всего… Но инженер никак не ожидал застать момент подготовки к конкурсу в таких масштабах. Так и встретить того, перед кем будет чувствовать непоправимую вину.

    Да, он осознавал, что поступил плохо установив механизм, но разве он может по другому, его сестра абсолютная бездарность в танцах. Победы им ни за что не видать, и если не жульничать, то шансы в выигрыше на суде и на конкурсе, будут ровняться нулю. Только Архонт Мудрости поможет развеять сомнения и прояснить всю ситуацию, даже не участвуя во всём этом. И тогда, возможно, у Лорана получиться спасти отца от смертной казни.
    А правильно ли он поступает, желая спасти деспотичного отца?

.
.
.

    — Лоран! — Манджу схватил парня за руку, и давая тому лёгкие шлепки по лицу, возвращая его в чувства. — Будь внимательнее, там недалеко стоит Кавех, Аль-Хайтам и их друзья, если бы они тебя заметили, то можно считать, что операция провалена.

    В голосе архитектор почти не слышалось злости и разочарования в действиях Лорана.
    Юный инженер обернулся и вправду замечая того, кого боялся на данный момент даже больше, чем отца и суда.

    Кавех что-то рассказывал Нилу, а та встав, начала радостно плясать с маленьким мальчиком. Рядом так же были продавцы с базара, что радостно хлопали чему-то, при этом хваля Аль-Хайтама, а женщина средних лет плача, обнимала юнца, и что-то говорила ему.

    Вокруг них царила приятная атмосфера, и Лорану стало совестно за свои ужасные поступки и мысли. А его ли они?

    Отойдя за прилавок, парень посмотрел на своего сопровождающего, тот внимательно смотрел в ответ, ожидая, когда же приезжий из Фонтейна аристократ успокоит свои нервы. Всё это постепенно начинает раздражать. Все выходки этого парня просто невыносимы. Сначала ведёт себя словно богатый сын своего отца, потом начинает откровенничать и обнимать. После плачет и умудряется растопить замёрзшее сердце Манджу. Истерит, засматривается в одну точку и порой вообще не соображает, что происходит. Будто это вовсе не Лоран… Хотя архитектор не знает его настоящим.

    Лоран ещё раз посмотрел на яркую и полной любви картину, внутри всё разрывалось и трещало по швам, вот-вот сознание рухнет, а надежды и мечты растворятся в пустоте.

    В который раз увесистая рука легла на голову парня, при этом дёргая его в разные стороны, как рычаг, что заел и не желает работать.

    — Сколько раз мне ещё нужно повторять: хватит распускать нюни! Ты должен сам расхлёбывать свои проблемы, никто не поможет тебе. — юный инженер опустил глаза в землю, ощущая в полной мере всю свою ничтожность, слёзы больше не шли, уже банально не было желания реветь. Просто хотелось обратно домой, в холодную подсобку его небольшой мастерской, где пришедшие клиенты никогда не ставят на ровне с собой, а все новые изобретения, бездушно отрекаются, как тупая безделушка. А вслед за ним летят слова о некомпетентности его работы и труда, ведь ему требуется работать лучше, чтобы заработать моры на день. Разве может у гостиничного буржуя быть грязное и портящую кровь инженерное мастерство? Только трудяги должны заниматься этим,  не потомок знати. Родная сестра пытается вместе с ним, но она по-прежнему ведёт себя, будто пуп земли. Бабушка Лилавати его сильно продержала в его идеях, но…  У Лорана больше нет никого. — Но это не значит, что я не помогу.

    Как будто услышав мысли своего юного напарника, Манджу решил не добивать его окончательно, а дать дольку надежды. Ведь что не скажи, а от похвалы инженер начинает сиять и веровать с большей силой, чем было раньше. Мальчишка изголодался по хорошему отношению к своей персоне, и радостно уткнул свой взор на лицо старшего.
    Столько благодарности, счастья и почтения в маленьком теле, что представить невозможно. Манджу, вместо своего прошлого действия — прокручивания головы в разные стороны, изменил тактику, и стал гладить по волосам парня. Будто родное дитя…

    Тот совсем тихо спросил:

    — Могу ли я как-нибудь поблагодарить тебя за твою доброту и понимание после всей этой истории?

    — Раньше ты совсем не спрашивал меня, даже когда вешался на шею.

    — Я знаю, просто мне показалось, что сейчас самый не подходящий момент, чтобы спросить об этом.

    Манджу выдал улыбку полную спокойствия, он давно не позволял себе не то чтобы улыбаться, а даже проявлять столько эмоций, сколько за одну ночь.

    И лишь за ночь, Манджу уже готов помогать мальчику инженеру из Фонтейна, зная, что у его отца большие проблемы и он задолжал Кавеху какую-то тему для разговора.
Люди и вправду странные существа.

Всего лишь от одной истории дедушки Джасвиндер, Лоран был готов бежать к Манджу и кланяться тому в ноги за его стойкость перед тяготами жизни. Но в итоге, сам же не смог справится с давлением, и ждал помощи и невидимую руку поддержки.

В новом регионе, Лоран уже обосновался. Его почти перестали тревожить мысли о прекращении учёбы, после неудачного ответа на уроке. Даже сдружился с однокурсниками, которые были на пару лет младше Лорана. И юный инженер правда ожидал, что возможно, у него появится друг, который поддержит и не будет обижать морально, как мать.
Да вот сдружиться за ночь почти с тридцатилетним мужчиной, парень никак не ожидал. А ведь они оба похожи: Манджу потерял детей, а Лоран бьётся на суде за отца. Хотя даже если глава не сядет за решетку, навряд ли, что хоть кто-нибудь вспомнит про младшего, со странным хобби Лорана.

Возможно, всё не так уж и плохо.

Возможно в Сумеру не так плохо, как говорил отец…