Глушь

Контракт с Дьяволом

Свет. Утро 19-го января 2021 года встретило меня яркой вспышкой солнца, пробившегося сквозь светлые шторы. Морозный воздух пробирал кожу до костей, заставляя с головой зарыться обратно в одеяло. Я нехотя приоткрыла глаз, посмотрев на распахнутое окно, через которое в комнату просачивался запах ёлок и зимы. Тюль парила в воздухе, напоминая белое дымное облако. И с каждым порывом ветра в комнате становилось всё холоднее.
«Почему окно открыто? – подумала я прежде, чем вспомнила, что нахожусь дома не одна».
-Жень?
Звучание собственного голоса заставило меня резко сесть в кровати. Обычно низкий хриплый тембр сейчас неприятным звоном распространился по всему помещению, эхом отдавшись у меня в голове.
-Я на кухне.
Ответив, Женя ускорил и без того быстро нарастающий в пространстве звон. Этот оглушительный звук больно пронзил уши. Я схватилась за голову и начала сильно ее сдавливать.
«Господи! – подумала я, натирая виски».
-Не он.
Ответил мне парень из ниоткуда и отовсюду сразу. Кажется, стены вибрируют. Или мне кажется?
Голова разболелась так, что хотелось биться о стену, бездумно выкрикивая всё подряд. Я встала с кровати и, опираясь на комод, побрела в сторону кухни. Голые ступни опустились на холодный пол, почувствовав что-то мокрое. Я с трудом открыла глаза и обомлела, увидев под собой снег.
«Как холодно».
Я дрожала всем телом, не отпуская пульсирующую голову, зубы отбивали прекрасную чечетку, пальцы ног от мороза потеряли чувствительность, а на губах я ощутила что-то бегло стекающее к подбородку. Рука сама потянулась к носу. Перетерпев очередной спазм головной боли, я посмотрела на окровавленные пальцы.
-Что за…
Новая волна звона раскатом грома ударила по ушам, лишая возможности продвигаться дальше. Я жестко упала на колени, парализованная усиливающимся давлением на голову. На снегу появились красные капли, когда я упёрлась руками о паркет. Ладони быстро замёрзли и заныли. Сплюнув кровь, я рухнула плечом на пол и не в силах больше сдерживаться, закричала, что было мочи. Разрывая глотку каждый раз, когда звон бил с новой силой, я, задыхаясь, прощалась с жизнью.
-Прекрати! – завопила я, пытаясь заглушить звон. – Хватит!
И всё прекратилось. Я никогда не слышала такой тишины. Это имеют в виду, когда говорят «гробовая тишина»? В гробу так тихо?
Я распахнула глаза, так и не поняв, что произошло. В комнате ничего не изменилось, но всё было иначе: на полу по-прежнему лежал снег, но он больше не был холодным; окно по-прежнему было открыто нараспашку, но ветер из него больше не дул; сквозь штору по-прежнему пробивались солнечные лучи, но они стали отливать синим цветом.
-Что за чёрт?! – выпалила я, посмотрев в дверной проём.
-Теплее.
«Женя же был всё это время здесь. Неужели он ничего не слышал? – судорожно соображала голова, пока ноги неслись на кухню».
Войдя в просторную светлую комнату, я огляделась. Погодные условия здесь были гораздо хуже, чем в спальне: снег целыми сугробами рассредоточился по углам, а наледь на стенах распространилась почти до самого потолка, покрыв собой массивную люстру. Некогда зеленые обои теперь отдавали мутно голубым цветом. Лёд, покрывавший кухню, застыл в форме мелких неравномерных полосок, напоминающих рябь на воде.
Несмотря на такую северную картину, в комнате холодно не было. Единственное, что не давало мне покоя – это ослепительный свет за окном, полностью перекрывающий вид хвойного леса.
Я перевела взгляд на отвернутого Женю, до сих пор мирно крутившегося возле плиты.
-Что происходит?
-Как прошел твой день рождения? – проигнорировав мой вопрос, парень задал свой.
Я застыла на пару секунд, вглядываясь в темный затылок юноши. Что он от меня хочет?
-В том не было моей вины.
Женя взял полотенце и, вытирая руки, спокойно повернулся ко мне.
-Я еще ничего не сказал. – обаятельно улыбнувшись, добавил он.
-Что происходит? – настаивала я, нервно сглотнув.
Женя облокотился тазом на столешницу и, скрестив руки на груди, наклонил голову, оскалившись.
-Ты умерла.
Его голос… голос внушал ужас, сея в сознании мысли о страдании. После сказанных им слов было ощущение, будто меня швырнули в стену. Как умерла? Но я же дышу, чувствую эмоции и боль…
-Это шутка такая?
-И ты в Аду. – всё так же спокойно произнес парень.
-Как? За что?! – воскликнула я, подходя к Жене.
-Как прошел твой день рождения? Ты так и не сказала. – чётко, как по сценарию, произнёс юноша.
Этот спокойный тон очень вышибал из колеи, он будто обволакивал, погружал в себя.
-Бред какой-то. – пробубнила я, оглядываясь на окно.
Белое свечение слепило все сильнее, будто за стеклом стоял мощный прожектор, который направлен в окно. Я посмотрела на Женю, невозмутимо наблюдающего за мной. Проскрипев зубами, я стремительно направилась к подоконнику. Парень не стал останавливать: он так и остался стоять, облокотившись тазом на столешницу с жутким выражением оскала на лице. Я встала на радиатор и открыла большое окно. Яркий белый свет ударил мне в глаза и всё потухло.
Запах. Нос зудил от сильной вони, режущей слизистые поверхности. Глаза начали слезиться еще до того, как я успела их открыть. Кожа на лице ощущала прохладную росу, а одежда из-за нее промокла насквозь. В живот мне упирался какой-то булыжник, из-за чего я приподнялась на локти, прикрывая нос рукавом кофты.
-Что за вонь? – жаловалась я, поднимаясь на ноги.
-А на что похоже? – с раздражением спросил Женя.
Я подпрыгнула от неожиданности – он материализовался из воздуха!
Мне пришлось оглядеться, не взирая на желание прочистить желудок. Я стояла между густым хвойным лесом и отвесной скалой. Даже отсюда слышно, как бушующие волны бьются о камни внизу. Сумерки, накрывшие землю, не предвещали ничего хорошего, а серо-зеленый свет ухудшал видимость, рождая ощущение безнадеги. Грозовые тучи над морем часто сверкали, и гром не заставлял себя долго ждать, порой разрывая мне уши. Мокрая трава под ногами перемешалась с грязью, отчего я никак не могла занять устойчивое положение.
Но даже несмотря на лес, море или преддверие грозы, здесь стояла почти невыносимая вонь.
Парень находился со стороны земли, когда появился из ниоткуда. Он ждал.
-Кровью пахнет. – констатировала я, пятясь к обрыву.
-Тебе понравилась Аляска? – продолжал давить юноша, настойчиво приближаясь ко мне. – А обрекать меня на смерть тебе понравилось? – Женя сделал два широких шага и толкнул меня в грудь.
Тело сдавило, и чувство невесомости накрыло меня с головой. Я слышала только стремительно приближающиеся волны, и то, с какой силой они ударялись о камень. Мне не было страшно. Признаться, внутри царила тишина, сравнимая только с могильной. Я зажмурилась и задержала дыхание, приготовившись к удару.
Болезненное приземление на живот вытолкнуло из легких воздух, и, раскашлявшись, я набрала полный рот песка. Шустро поднявшись и обнаружив, что на ногах отсутствует обувь, я неосознанно несколько раз повернулась вокруг своей оси, осматриваясь. Ничего, кроме ясного голубого неба и однообразных дюн видно не было. Раскаленный песок обжигал стопы, вынуждая глупо подпрыгивать на месте. Пустыня.
-В том нет моей вины! Ты поступил бы так же! Либо ты, либо я! – слова сами сорвались с уст.
Он объявился внезапно. Я вздрогнула, когда голос грозно прозвучал из-за спины. Женя стоял невдалеке, почти не шевелясь. Одно мгновенье. Всё, что я успела разглядеть прежде, чем он повалил меня на землю – грубая красная кожа.
-И ты решила, что твоя жизнь стоит дороже. – прогремел… Женя?
Он уперся коленом мне в затылок и, удерживая голову рукой, вдавливал лицо в песок. Я не сразу осознала стремительно возрастающую боль, оттого выла просто от страха, но после, услышав, как лопается кожа, закричала, что было сил.
Он продавил мной почву, и я выступила где-то в темном помещении, уже лежа на спине. В глаза сразу бросились подвешенные под потолком топоры, ножи, секиры, пилы. Металл поблескивал в тусклом свете. Половицы противно заскрипели под тяжестью тела, когда я привстала на локтях. Хижина. Вокруг валялись разваливающиеся стулья, разные инструменты для огорода, и в помещении пахло затхлостью. Я живо поднялась на ноги и без промедлений подорвалась к выходу.
-Что тебе нужно? – крикнула я, обнаружив, что дверь заперта.
-Плата. – ответил парень.
Он скрывался в темном углу, и виднелись только очертания.
-Но я не виновата. – сбивчиво говорила я, слезы лились рекой.
-Ты кинула мне под ноги рюкзак, об который я споткнулся, когда мы бежали от того медведя. – спокойно с грустной нотой в голосе говорил Женя.
-Мы бы не убежали вдвоем. У меня не было выбора. Он на тебя отвлекся, и…
Меня перебил звук сорвавшегося с крючка ножа. Я пискнула от испуга, машинально закрываясь руками. Попав в бедро, лезвие вошло почти полностью. Рана здесь же начала кровоточить и окрасила штаны. Через боль я села, едва ли сдержав крик.
-И слушая, как он меня разрывал, бежала в лагерь. – закончил он за меня. – Я помню.
В меня полетели все предметы с потолка. По одному. Чувствуя, как то в плечо, то в бок, то в шею, то в голень прилетали ножи и пилы, я развернулась и попыталась еще раз толкнуть дверь. В спину здесь же воткнулось что-то большое. Кашлем я выплюнула кровь, которая теперь стекала на подбородок. Силы истощились, а я все еще в сознании, хотя должна быть уже на том свете. Или уже там? Я еще раз толкнула заплесневевшую дверь, и на этот раз она поддалась.
Перегнувшись через порог, я упала в воду. Неожиданный перепад температур от крепкого плюса до минуса двух выбил пронзительный, но короткий вопль, ибо меня сразу же накрыло волной. Вскоре я захлебнулась, старательно пытаясь удержаться на поверхности. Море было неспокойным и очень, очень холодным.
-Что ты хочешь? – булькая, произнесла я.
-Ты забрала мою душу. Я хочу твою.
Голос звучал в голове. Всё такой же спокойный и вдумчивый, внушающий страшные мысли. Меня накрыла новая волна, погрузив на несколько метров под воду. Сколько бы я не плыла к поверхности, все равно камнем шла ко дну. Ледяная вода сковывала движения, в буквальном смысле парализуя конечности. Грудь ужасно сдавливало, мне стало больно и… наконец-таки страшно. Он ведь этого добивался? Страха?
Помогите.
И я сдалась. Чувство безысходности заполонило голову, вытеснив слабую надежду на спасение. Мне не выжить. Он заберет меня. Вместе с криком я выдохнула оставшийся кислород, всплывший пузырьками. Набрав полные легкие воды, тело пронзило спазмами. В глазах потемнело, и я провалилась в небытие.
В нос опять ударил запах крови, и, не думая, я поднялась на ноги. Руки сами потянулись к шее. Я невольно хватала ртом воздух, пятясь назад. Опять тот обрыв, только гроза гораздо ближе, море стало черного цвета, и сумерки сгустились еще сильнее.
-Ты ведь не Женя. – сказала я, вглядываясь в лесной мрак.
-Не он. – ответил некто из темноты.
Он сделал шаг вперед, и я увидела его. Красная кожа с бороздами, огромные рога, хвост, копыта, высокий рост. Дьявол. Вот только лицо и голос он оставил Женены. Мерзость.
-Почему моя душа? У тебя миллионы вариантов! – кричала я, продолжая пятиться к обрыву.
-Неисповедимы пути мои.
«Господи!»
-Не он! – рявкнул Женя и сделал шаг в сторону.
У него из-за спины выбежал огромный бурый медведь. Ногами я почувствовала вес зверя, ибо каждый его толчок отдавался дрожью. Животное напоминало медведя, но лишь напоминало – этот был больше, свирепее, клыкастее.  Уши пронзил звериный рев, я не стала дожидаться, пока меня разорвут на части, и сама спрыгнула с обрыва.
-Договор. – прозвучало в голове. – Я возвращаю тебя в день смерти этого мальца. Взамен требую душу.
-В итоге я все равно попаду в Ад. – я говорила громко, чтобы перекричать ветер, свистевший в ушах. – Какая разница?
-Прожить полноценную жизнь. В последний раз.
Он это сказал, и я ударилась не о воду, но о дерево. Затылок заныл, и, не в силах пошевелить телом, я оглядела себя. Меня приковали к столбу, под ногами уложены нарубленные поленья, сверху обильно присыпанные хворостом. Мысли путались, мне еле удавалось сохранить рассудок, в глазах плыло. Я смогла разглядеть Женю, стоящего напротив с коробком спичек в руке.
Парень приближался к поленьям, попутно поджигая черенок. У меня не было сил кричать или вырываться. Я закрыла глаза и ощутила, как прохладный ветер обдувает лицо, как по щекам текут слезы, как крепко связано тело. И как мне страшно. А потом я почувствовала тепло, и нос уловил запах гари. «Тепло» быстро превратилось в «горячо», а затем и в «невыносимо». И в немом крике я чувствовала, как сгораю заживо.
-Оно никогда не остановится.
Слова до меня доносились, как будто издалека, очень тихо.
-Я согласна.
Мой шепот заглушил звуки, и все прекратилось. Вот так просто, как по щелчку. Мученья были, и их не стало. Я вздохнула и в очередной раз провалилась в темноту.
Белое пространство, где не было ни верха, ни низа; право и лево, гравитация и время тоже отсутствовали. В каком-то из направлений показался маленький объект. Женя, видимо. Некому больше. Я моргнула, и, когда открыла глаза, увидела перед собственным носом бельмо. Ни звука, ни запаха, ни слабого ветерка – ничего, что могло бы осведомить о приближении чего-то живого. Я хотела отскочить, но он взял мою руку и начал что-то рисовать когтями. Кровь шла, но боли не было.
-До встречи. – сказал Дьявол и выкинул меня оттуда.
Я проснулась в номере отеля, в котором мы остановились пару дней назад, рядом сопел Женя. Кажется, он забыл закрыть форточку, так что в комнате было прохладно. Я встала с кровати, решив посмотреть в окно. Раннее утро на Аляске было морозным и тихим. Я смахнула остатки сна и на цыпочках пробежала на кухню. По телу прокатились мурашки, и на меня напала зевота. Я щелкнула чайник и, проскакавши глазами по холодильнику, начала соображать, что готовить на завтрак. Решив, что яичница – универсальный стандарт, я потянулась за продуктами. Рукав пижамы слетел до локтя, и мне открылся бледный шрам в форме перевернутого креста.