𝔻𝕖𝕣𝕫𝕙𝕚𝕥𝕖𝕤', 𝕄𝔸𝔾𝕀, 𝕐𝔸 𝕀𝔻𝕌

ГЛАВА 7

У умного, образованного мужчины есть как минимум одно несомненное достоинство — с ним никогда не бывает скучно.

Брачная ночь только начиналась.

— Пить! — хрипела молодая жена, сжимая руками гудящую голову.

Перед ней сразу возник стакан воды. Дженни быстро выпила и протянула стакан назад.

— Еще!

Выпив три стакана, Дженни отдышалась и осмотрелась. Она лежала на кровати в просторной комнате, стены которой были затянуты бледно-зеленым шелком, а на потолке белела алебастровая лепнина. В первый момент Дженни решила, что еще день, но потом увидела тяжелые малахитового цвета шторы на занавешенном окне. «Тогда почему так светло? Свечи не дают так много света, да и на столике их нет». Осмотревшись внимательнее, она увидела, что во всех углах комнаты под потолком висят огненные шарики, светящиеся, как маленькие солнышки.

— Удобно!

— Что удобно? — раздался голос из глубокого кресла справа от кровати.

— Удобно быть магом!

— Ты это уже говорила.

Хосок встал и приблизился к кровати. Он был в более удобной, чем белый парчовый свадебный костюм, домашней одежде. Зеленые глаза мужа внимательно осмотрели ее.

— Как самочувствие?

— Как после литра абсента, — буркнула Дженни. — Яркие галлюцинации и жуткое похмелье. Что вчера было? Я опять помню, только как из храма вышли.

— Ну на ступенях храма ты назвала Намджуна вороном, а меня Аполлоном, сообщила, что тебе очень хорошо. Потом два часа молча улыбалась и ничего не говорила, после заснула и вот теперь проснулась. Кстати, кто такой Аполлон?

Голова Дженнифер раскалывалась от боли, думать было очень трудно. Однако ляпнуть правду о пантеоне греческих небожителей инстинкт самосохранения не дал, она выудила из памяти информацию о том, что в этом мире только два бога и никакого Аполлона среди них нет. Дженни судорожно пыталась заставить свой измученный разум дать хоть какой-то правдоподобный ответ.

— Ну это так... Эталон мужской красоты! Просто выражение такое, девичье... — Дженни искренне надеялась, что местной молодежной субкультурой маги не интересуются и такое объяснение сойдет. — Мне поесть бы, — как можно печальнее добавила она.