— Поверить не могу, что ты согласилась на что-то подобное! — в голос рассмеялась Офелия. Пересказ моих впечатлений о прошедшей неделе взбудоражил её больше, чем я рассчитывала.
— Да уж... Сама себе не поверила бы, если бы смотрела со стороны, — хмыкнула я, продолжая разглядывать брызги красок на потолке. Не знай я Офелию, вопрос о том, как они там оказались, возможно, посетил бы мою голову, но несколько раз мне доводилось наблюдать эту сумасшедшую девчонку за работой, и такие вещи уже совсем не казались удивительным.
Квартира Офелии была для неё одновременно и домом, и студией. Большое пространство на верхнем этаже старого здания из красного кирпича, бывшего когда-то текстильной фабрикой, с массивными колоннами, высокими потолками, железными балками и впечатляющих размеров окнами теперь превратилось в просторное жилое помещение с минимальным количеством стен и перегородок. Спальня, кухня, гостиная, столовая, рабочий кабинет – всё одна зона. Хоть танцуй, хоть бегай, хоть на лошади скачи. Настоящий рай для клаустрофоба.
Днём солнце заливало всё ярким светом, по вечерам закаты окрашивали помещение розовым золотом. Здесь всегда дышалось легко и свободно, и Офелия могла позволить себе по-настоящему разгуляться, работая с такими полотнами, которые в обычную квартиру не уместишь и даже не затащишь. И, конечно, ей хватало места, чтобы хранить своё добро: все разнокалиберные холсты, куски фанеры, листы картона и металла, на которых она творила, жестяные банки, тюбики и баллончики с краской, растворители, масло, валики и кисти, испачканные тряпки, многочисленные вырезки из газет и журналов, обрывки фотографий... Она могла создать шедевр из мусора, и следы её бурной деятельности, творческого процесса, который частенько больше напоминал мне припадок, транс и поле битвы, можно было обнаружить повсюду: в чернилах, навсегда въевшихся в паркет, в крошке угля, размазанной на кухонной столешнице, в бумажных обрезках, застрявших в щели под шкафом, в беглых скетчах и граффити, которыми она покрыла едва ли не каждую стену.
Я любила упорядоченных хаос и, пусть заглядывала не часто, чувствовала себя по-волшебному уютно в этом месте, как если бы вдруг перешагнула невидимую грань и очутилась в совершенно ином мире. Мире, наполненном всеми возможными оттенками красок, рождественскими гирляндами, горящими в любое время года, и запахами имбиря, корицы и сандала.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Непригодные
General FictionПереписанные сюжеты старых сказок с детства учат нас, что для злодейки единственным исходом может быть лишь смерть. Я никогда не хотела умереть, но я не питаю иллюзий на свой счёт. Если даже я не в состоянии ужиться с самой собой, каково должно быть...
