Одно целое

Только себе

      Гарри поймал себя на том, что хочет убивать. Тело дрожало после Круциатуса, прокушенная губа кровоточила, а горло болело от долгого крика. Амбридж, едва подождав, чтобы он пришёл в себя, сильно ударила его по щеке.

      Гарри издал тихий смешок и огляделся. Почти весь Отряд стоял по другую сторону стола и в ужасе и страхе смотрел на разыгрывающуюся сцену. Гарри заметил в их глазах неверие и обречённость. Инспекционная Дружина во главе с Малфоем не отводила глаз, но казалась удивлённой подобной вольностью. Некоторые из них ухмылялись, другие стояли с каменными лицами.

      Гарри равнодушно потёрся горящей щёкой, которую только что ударила мерзкая жаба, о плечо и посмотрел, наконец, на их нынешнего директора. Руку, что он самолично и под строгим руководством розовой жабы калечил весь год, обожгло болью при одном взгляде на это отвратительное лицо, и в глазах Гарри потемнело. От гнева, от чистой ярости, от непредельной ненависти.

      Он никого не ненавидел так сильно, как ненавидел Амбридж. Каждая её часть, от ужасного имени до банта-мухи на голове, вызывали в нем отвращение и ненависть. Гарри хотел и был готов убить.

      — Я хочу и услышу ответ, мистер Поттер, — сладко протянула Амбридж.

      Краем глаза Гарри увидел, как Гермиона решительно сжала кулаки и открыла рот, наверняка готовая выдать ложь, которая могла спасти их, выпутать из этой переделки. Ложь, которая освободила бы Гарри от пыток. Затуманенный болью и яростью мозг Гарри с таким раскладом согласен не был.

      — Ещё бы, директор, — он сам подивился как безжизненно и холодно звучит его голос.

      Несколько человек вздрогнули. На лице Амбридж застыла отвратительная полуулыбка. Гарри проверил верёвки, что привязывали его к стулу. Его взгляд блуждал по комнате, пока не остановился на их учителе Защиты. Женщина перед ним вздрогнула. Шрам на лбу сильно пульсировал. Грудь сдавливало от привычной злости. Это был гнев Волдеморта, понял Гарри, но подавить его даже не подумал. Это была желанная ярость. Убийственная и слепая.

      — Я всегда думал, что Волдеморт — тот, кого я ненавижу и убью рано или поздно. — Гарри сказал это спокойно, но люди в комнате в ужасе выдохнули. Лицо розовой жабы исказилось в злости, она снова занесла руку для удара. Гарри холодно улыбнулся и, разорвав верёвки на руках одним сильным рывком, приправленным магией, поймал её маленькую пухлую руку на половине пути, сжимая и причиняя как можно больше боли. Её палочка — короткая и толстая — выпала из рук, негромко ударившись о пол. — Я ошибся, Долорес Амбридж. Тебя я ненавижу больше. И я убью тебя.