Жена, дети и теплая кровать

глава 27

Пока Дин Сяовэй сидел и ел, Цзян Лу вымыла лицо и руки Линлин, ее глаза были полны нежности.

Сначала Дин Сяовэй хотел напомнить ей, чтобы дети делали все это сами, но потом он подумал, что возможности сблизиться для них двоих были действительно жалкими.

- На сколько дней ты собираешься остаться? - небрежно спросил Дин Сяовэй.

Цзян Лу на мгновение растерялась и сказала с улыбкой:

- Ты хочешь прогнать меня?

- Я не это имел в виду, просто спросил.

- Уезжаю завтра вечером.

Дин Сяовэй поднял брови:

- Ты сюда редко приезжаешь, разве ты не останешься еще на несколько дней? Это не слишком близко, чтобы кататься из Шанхая.

Цзян Лу опустила голову:

- Дома тоже кое-что...

Дин Сяовэй выдохнул:

- О, это нормально – возвращаться, чтобы чаще видеться с ребёнком в будущем. Она тебя не узнаёт.

Глаза Цзян Лу покраснели:

- ...эм...

- Кроме того, если ты будешь бездельничать и ничего не делать, выучи этот дурацкий язык.

Цзян Лу поставила миску, повернулась спиной к нему и вытерла глаза.

Дин Сяовэй нахмурился и сказал:

- Кстати, почему ты плачешь?

- Ничего страшного. Ты прав, я занималась последние два дня.

Им двоим было нечего сказать в присутствии ребенка.

После двух лет в отношениях и трех лет брака, Дин Сяовэй теперь попал в такую неловкую ситуацию. Дин Сяовэй вздохнул.

Цзян Лу уходила в воскресенье вечером. Линлин плакала и дергала ее за рукав, чтобы помешать ей уйти. Цзян Лу обняла ее и заплакала. Дин Сяовэй, старик, не мог вынести такой сцены. Он сидел один на диване и курил. Он не мог побороть желания закрыть уши.

Человек доживает до тридцати лет. Давайте не будем прощаться со смертью. Он, должно быть, многое пережил в жизни и смерти. Неважно, насколько это неудобно, он может это пережить.

Но Линлин совсем другая. Каждый раз, когда она разлучается, ей становится грустно от всего сердца.